Голубая бусинка - [30]

— Что же делать? — печально повторил Президент. Он был так расстроен, что Каролинка и Петрик пожалели его от всей души.

— Знаю! — воскликнул вдруг Президент. — А не мог бы я тоже сделаться невидимым, как вы? Хотя бы ненадолго? Я, конечно, не говорю, чтобы — навсегда, но хоть на немножко! Боже мой! Я всегда мечтал об этом! Ах! Каролинка, я просто не могу в это поверить! Ведь тогда и удрать было бы легче!

Петрик и Каролинка наспех посоветовались — можно ли так рискнуть? Можно ли попросить бусинку ещё об одном одолжении? Ведь она наверняка ещё больше побледнеет. Но никакого иного выхода нет.

— Значит сделаем так, чтобы вы на некоторое время стали невидимым. Ведь мне и так придётся просить бусинку, чтобы мы, то есть Петрик и я, — опять стали невидимыми, потому что иначе мы отсюда не выберемся. А раз мне придётся просить за нас, то я заодно попрошу, чтобы и вы стали невидимым. И всё это будет считаться одним желанием.

— Ах! Я в таком восторге! — признался Президент. — Когда я был ещё маленьким, я иногда представлял себе, как нечто подобное произойдёт в моей жизни. И вот сейчас это произошло! Ах!

Тем временем часы на башне ратуши пробили двенадцать часов.

— Уже полдень! — воскликнул Президент, сосчитав удары. — Через два часа должно состояться весьма важное заседание городского совета, на котором я обязан присутствовать.

— В таком случае нельзя терять ни минуты, — решил Петрик. — Каролинка! Мы должны опять сделаться невидимыми! И пан Президент Города — тоже. Теперь нужно составить план бегства. Сделаем так: я выкину какую-нибудь штуку, а Филомена заглядится и не заметит, как вы будете отсюда выходить…

— Но ведь мы же будем невидимыми, — заметила Каролинка.

— Невидимыми, невидимыми! Конечно мы будем невидимыми, а как львы? Ведь львы — видимые, а им тоже нужно отсюда выбраться.

— Ох, и с превеликим удовольствием, — проворчали львы, потягиваясь, — у нас уже совершенно одеревенели лапы, а кроме того, нам кажется, что в этом ковре есть блохи!

— Ну, что вы! — неуверенно запротестовал Президент Города.

Однако продолжать разговор на эту тему времени не оставалось, потому что нужно было как можно скорее выбраться из кабинета. Правда, Президент Города никак не хотел верить тому, что он невидимый, и только после горячих заверений Каролинки и Петрика он, наконец, поверил, и Петрик с тысячами предосторожностей открыл дверь и прошёл в соседнюю комнату, которая называлась секретариатом. Там, за большим письменным столом сидела погруженная в думы Филомена. Она, по-видимому, затевала что-то недоброе, потому что нос у неё необычайно вытянулся и глаза косили. Но Петрика невозможно запугать! Он быстро подскочил к ней, и вдруг со стола точно ветром сдунуло все лежавшие на нём бумаги. Филомене даже и в голову не пришло, что это проделка её противников. Она была в полной уверенности, что это действительно ветер, и бросилась на пол, чтобы собрать все бумажки.

А тем временем, в приоткрытую дверь прошмыгнули оба льва, а вместе с ними — невидимые Каролинка и Президент Города. Правда, Президенту страшно хотелось сыграть какую-нибудь шутку с Филоменой, но на это не оставалось времени. Пришлось ему ограничиться тем, что он махнул какой-то бумажкой перед самым её носом, а она была уверена, что это — тоже порыв ветра.

— Значит, я действительно невидимый, — в упоении прошептал Президент. — Итак, исполнилась мечта всей моей жизни!

Когда Петрик догнал их в коридоре, все вздохнули с облегчением. Теперь они могли спокойно ехать на Цветочную улицу. Но, вот беда! По дороге их всё время будут задерживать, потому что Президенту не терпелось во что бы то ни стало вдоволь натешиться своей невидимостью.

— Вы уж извините, — сказал он, — но я обязательно должен сделать что-нибудь такое, что мне всегда страшно хочется, но это мне делать неудобно, поскольку я являюсь Президентом Города.

И не успели дети и оглянуться, как он взбежал по мраморной лестнице на второй этаж, а потом ловко съехал по перилам.

Пришлось задержаться также и в музее, где Президент примерил доспехи и, задыхаясь от смеха, промаршировал в них по всему залу к величайшему удивлению посетителей. Несмотря на мольбы Каролинки и Петрика, он всё же не удержался и проехался по натёртому паркету ратуши.

При этом он чуть было не сбил с ног своего заместителя, толстого пана Вице-президента Города.

Под конец, однако, после бесчисленных напоминаний о том, что время идёт, он согласился ехать на Цветочную.

— Да, а как же мы поедем? — вдруг пришло ему в голову. — Ага, знаю! Я сяду на одного из львов.

— Ни за что на свете, — дружно воспротивились оба зверя, — мы ведь совсем маленькие львы и не сможем выдержать такой груз!

— И кроме того, ноги у вас будут волочиться по земле, — поддержала львов Каролинка.

— А ваша бусинка не могла бы сделать так, чтобы мы сразу очутились в саду? — спросил Президент.

— Нет, — после краткого раздумья ответил Петрик, — мы не можем требовать от бусинки ещё и это. Она уже и так очень бледная. В конце концов, мы тоже обязаны побороть какие-то трудности.

— Жалко, что мы сразу вместо того, чтобы быть невидимыми, не попросили, чтобы нас перенесло в сад, — прибавила Каролинка.