Головы Стефани (Прямой рейс к Аллаху) - [45]
Она встала, отшвырнула сигарету, подняла сумку и направилась к Воротам Покоя: именно так назывался этот вход в старый город в те времена, когда он вел к оазису, где теперь возвышался «Метрополь».
Она остановилась у первой открытой лавки, где торговали прохладительными напитками, и спросила дорогу к агентствам «Франс-пресс» и «Ассошиэйтед пресс». Это прозвучало так, как если бы она говорила о «Сарди»[62] или «Серебряной Башне».[63] Торговец кивнул головой «да, да» и подал ей стакан кока-колы, полагая, вероятно, что ни о чем другом и речи быть не могло. Сапожник и бакалейщик из соседних лавок тоже никогда не слышали об информагентствах, но говорившего по-английски цирюльника, к которому она затем обратилась за советом, осенила сколь простая, столь и прекрасная мысль: он предложил проводить ее в полицейский участок, так как полиция Хаддана, сказал он с гордостью, все знает и всегда все находит. Она его поблагодарила, и поскольку он уже выходил на улицу, чтобы проводить ее, заверила, что передумала и возвращается в гостиницу.
Очутившись на улице, Стефани сразу поняла, что за ней следят. Она дважды заметила одетого в коричневую гандуру[64] человека, который шел за ней следом. Она сделала два-три крюка по улочкам: человек не отставал. Но теперь она уже привыкла к такому. Водитель такси проворонил ее, и они пустили по ее следу другого полицейского.
Она также отказалась от мысли отправиться в одно из агентств печати. Во-первых, потому что местный корреспондент наверняка является гражданином Хаддана и, следовательно, на него могут оказать давление. Ну а главное, потому что у нее появился план получше — отправиться прямиком в посольство Соединенных Штатов, добиться встречи с послом и… вытряхнуть перед ним свою сумку. Предпочтительно на его рабочий стол. Надо думать, Его Превосходительство господин Хендерсон делает все, чтобы угодить правительству Хаддана. Однако даже эпоха Уотергейта[65] не является эпохой вседозволенности.
Теперь нужно было найти такси — настоящее. А прежде всего — выбраться из лабиринта улочек старого города.
Она быстро поняла, что заблудилась. Старый город, казалось, все теснее и теснее обвивался вокруг нее, как будто желая завладеть ею. Сумка выскальзывала из рук. Ей хотелось плакать, растерянная, она пыталась бежать, увязала в толпе, что текла во всех направлениях сразу и, казалось, отбрасывала ее назад. Женщины в чадрах поворачивали к ней свои невидимые лица и пристально смотрели через вшитые в чадру треугольники красного, зеленого или синего газа.
И тут она увидела американскую пару.
К ней навстречу по наклонной улочке медленно поднимались мужчина и женщина.
Это была американская чета, которую Стефани видела в гостинице и которой доверила одно из своих писем с фотографиями.
Они находились здесь, перед ней. Они никуда не улетели.
Она остановилась.
В этот миг они ее тоже увидели.
Они были уже совсем близко.
Стефани чуть отступила. Она никогда прежде не видела таких лживых, таких уродливых, таких чудовищных лиц. Да, чудовищных в своем лицемерном добродушии.
— Ах, это вы, дорогая…
Голос был успокаивающим, как голос медсестры, которая обещает, что вы ничего не почувствуете…
— Неужели вы не знаете, что с нами случилось? Наш рейс отменили. По техническим причинам. Два ближайших дня самолеты летать не будут. Разумеется, мы не смогли отправить по почте ваше письмо…
Стефани протянула руку.
— Ну, еще бы, — сказала она. — Отдайте его мне…
Теперь настал черед мужчины заговаривать ей зубы:
— Так вот, представьте себе — в это трудно поверить! — полиция конфисковала письма. Во-первых, похоже, что пассажирам запрещается брать их с собой… Это международные правила… Они должны отсылаться по почте…
— Они вас, конечно же, обыскали? — спросила Стефани, стараясь вложить максимум сарказма в свои слова.
— Да, именно это они и сделали, — произнес мужчина с негодованием. — Вечно эти меры предосторожности, очевидно, из-за воздушных пиратов… Но письма! Это недопустимо. Что вы хотите, такая это страна…
— Заметьте, они были очень любезны, — добавила славная женщина. — Они извинились за задержку рейса и объявили нам, что расходы по нашему пребыванию в течение этих двух дней полностью оплатит их Бюро по туризму. Мы воспользовались этим, чтобы получше ознакомиться со старым городом и сделать еще несколько снимков. Не хотите ли к нам присоединиться, дорогая?
Стефани казалось, что женщина с застывшей на губах улыбкой пристально смотрит на ее сумку.
— Извините, меня ждут, — сказала она.
— Ну что же, увидимся в гостинице! — сказала женщина.
Стефани даже стало интересно, как у этой женщины получается говорить, не снимая своей улыбки.
— Доставьте нам удовольствие, отобедайте с нами, — попросил мужчина.
Стефани сделала несколько шагов и обернулась: они провожали ее взглядом, но уже не улыбались. Она свернула в первую улочку налево, спустилась на несколько ступенек, пересекла площадь… Был лишь один способ выбраться из этого лабиринта — попросить кого-нибудь помочь ей с такси.
