Голоса Варшавского гетто. Мы пишем нашу историю - [40]
Помидоры-сангвиники, воплощенное жизнелюбие, смеются при виде тебя, здороваются с тобой. Походы в горы, шорты, рюкзаки, обнаженные щиколотки, в небо летят веселые буйные песни о земных радостях. Где, когда? Два года назад, целых два года. Смуглые лица, загорелые дочерна руки и ноги. Искренний смех, неожиданные ручейки, хлеб с маслом, чай с сахаром, никаких нарукавных повязок, никаких меток Jude.
Хлеб, хлеб, хлеб. Razowka. Sitkowka. Vayse sitka. Hele sitka. Tunkele sitka. Walcowka. Первосортный хлеб. Beknbroyt.
Хлеб, хлеб. Глаза разбегаются от изобилия. В витринах, на лотках, в руках, в корзинах. Если не пожую хлебца, долго не протяну. «Пожевать хлебца? Вид у тебя безобидный, – говорит он, мой убийца. – Тебя подпустят близко, даже в руки дадут. Тебе поверят. Ты же не какой-нибудь там воришка».
Заткнись, приятель, ты забываешь, что я не смогу убежать. Что, выкусил, умник?
– Пропащий ты человек, кормилец, – отвечает он. – Посмотри на тех двоих у ворот, караульный как раз проверяет у них документы[111]. Посмотри, какого цвета их лица. Бьюсь об заклад, они сегодня ели и вскоре опять поедят, даже не сомневайся. Посмотри вон туда – они ждут, когда за ними придет машина. Был бы ты настоящий мужчина, уж ты бы обо мне позаботился и питался бы сейчас, как нормальные люди, и ноги бы у тебя не распухли. Или втерся бы к ним в доверие, поехал бы с ними. Там дают пол-литра супа и буханку хлеба в неделю. Жаль, что ты такой шлимазл.
И опять ошибаешься, возражаю я брюху. Во-первых, суп им дают не каждый день. Зачастую они возвращаются вовсе не евши. Да и с ними там не церемонятся. Орут, шпыняют. Тут уж как повезет. Сейчас тебе хотя бы гарантирована миска супа в столовой, у тебя есть талон. Причем за просто так, без всякой работы. И где спокойнее?
Старьевщики у ворот оглядывают тебя и всех проходящих – со знанием дела, оценивая, сколько стоит пиджак на твоих плечах, и штаны, которые завтра с тебя сдерут, с мертвого или с живого. Ветерок несет обрывок плаката со стены: «Четыреста граммов черной соли. Председатель юденрата». Нешто сходить к нему? В памяти всплывает картина: собрание, не очень большой зал, звонок, графин с водою. Ты его узнаешь: высокий, лысый, с мясистым еврейским носом. С галстуком-бабочкой. Да, теперь он председатель. Может, и правда сходить к нему? Напиши ему: шановный пан, я не прошу у вас многого. Я хочу есть, понимаете? Хочу есть. Вот я и прошу вас (да напомни ему, как вы познакомились – кажется, в 1935-м, помнит ли он?). Вот я и прошу, господин председатель, уж вы похлопочите, чтобы мне каждый день выдавали по куску хлеба. Я знаю, многоуважаемый господин председатель, у вас масса других забот. Что вам за печаль, если такая мелкая сошка, как я, сыграет в ящик. И все же, господин председатель юденрата…
Ты споткнулся обо что-то, валяющееся на земле. Едва не упал. Но нет, две твои ноги удерживают равновесие. Поперек тротуара лежит груда тряпья… с зеленым, волосатым комком сырой грязи, некогда бывшим лицом с бородой. Ты наконец осознаёшь, что это тебе кричали: «Эй! Эй!» А ты даже не обернулся, потому что у евреев больше нет имен – всех евреев теперь называют…[112], но сейчас один из тех старьевщиков стоит возле тебя. Неужели я не заметил, как едва не наступил на труп? Философ! Можно подумать, его пиджак без меня недостаточно помят и растрепан! К чему наносить ему новое оскорбление? Кто-то уже стянул с него ботинки и продал; хорошо хоть штаны оставил! Трупу не объяснишь, что я задумался о председателе юденрата. От ворот медленно, лениво подходит караульный с кирпичами и заляпанной экскрементами старой газетой, накрывает тело и так же лениво отходит: на том и конец.
По каким-то часам, старым, хромым на обе стрелки, уже одиннадцать утра. Тебе по нраву те, которые говорят, что уже чуть позже. Другие, большие и важные, не торопятся, и ты их ненавидишь. Еще час стоять и ждать: о нет… а впрочем, постоишь – хоть скоротаешь время. Еще час. И несколько десятков минут – они тоже что-то да значат! Сущие пустяки, но вот если бы сейчас съесть кусок хлебца, а? Что бы ты сделал, к примеру, если бы тебе сейчас дали кусочек хлебца? Ты бы сразу его сжевал или же приберег до супа, чтоб посытнее? Уж ведь, наверное, приберег бы? А если суп опоздает, и опоздает серьезно: тогда что? Ждал, не ел бы? Ну да нечего рассказывать сказки, нечего себя дурачить. Ты бы сожрал его как волк. Ты бы мигом его слопал!
– Хотя бы кусочек хлебца, – несется отовсюду: попрошайки на тротуарах, на булыжных мостовых умоляют дать им хлеба. Шуты гороховые! Или вы не знаете, что мне и самому ничего больше не надо, только «кусочек хлебца»?
– Папа умер, мама в больнице. Старший брат пропал без вести. Дайте кусочек хлебца…
Ты же сегодня ел, негодник, – скажешь, нет?
– Дома дети малые, дайте кусочек хлебца.
С какой бы радостью я добавил к ним свой голос: есть хочу, есть хочу, есть хочу. Еще час до супа, еще час. Понимаешь? «Кусочек хлебца!»
Сегодня подали вовремя. Над супом вьется пар. Гремят тарелки. Управляющий кричит на подавальщиц, помощник управляющего расхаживает туда-сюда на своих крохотных ножках, качает круглою головой, точно марионетка. Второй помощник управляющего орет на столующихся. Началась ежедневная раздача супа. Сегодня народу больше, чем вчера, а вчера пришло больше, чем позавчера. Бедолага! Разносить начали с того стола. Значит, сиди жди, пока дойдет очередь до тебя. Вот тебе и пожалуйста. Можешь лопнуть от злости.
Третье издание руководства (предыдущие вышли в 2001, 2006 гг.) переработано и дополнено. В книге приведены основополагающие принципы современной клинической диетологии в сочетании с изложением клинических особенностей течения заболеваний и патологических процессов. В основу книги положен собственный опыт авторского коллектива, а также последние достижения отечественной и зарубежной диетологии. Содержание издания объединяет научные аспекты питания больного человека и практические рекомендации по использованию диетотерапии в конкретных ситуациях организации лечебного питания не только в стационаре, но и в амбулаторных условиях.Для диетологов, гастроэнтерологов, терапевтов и студентов старших курсов медицинских вузов.
Этот учебник дает полное представление о современных знаниях в области психологии развития человека. Книга разделена на восемь частей и описывает особенности психологии разных возрастных периодов по следующим векторам: когнитивные особенности, аффективная сфера, мотивационная сфера, поведенческие особенности, особенности «Я-концепции». Особое внимание в книге уделено вопросам возрастной периодизации, детской и подростковой агрессии.Состав авторского коллектива учебника уникален. В работе над ним принимали участие девять докторов и пять кандидатов психологических наук.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Семейное право».Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Семейное право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Налоговое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Налоговое право» в высших и средних учебных заведениях.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Трудовое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Трудовое право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Международные экономические отношения».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Международные экономические отношения» в высших и средних учебных заведениях.
Гулиев Алиовсат Наджафгули оглы (23.8.1922, с. Кызылакадж Сальянского района, — 6.11.1969, Баку), советский историк, член-корреспондент АН Азербайджанской ССР (1968). Член КПСС с 1944. Окончил Азербайджанский университет (1944). В 1952—58 и с 1967 директор института истории АН Азербайджанской ССР. Основные работы по социально-экономической истории, истории рабочего класса и революционного движения в Азербайджане. Участвовал в создании трёхтомной "Истории Азербайджана" (1958—63), "Очерков истории Коммунистической партии Азербайджана" (1963), "Очерков истории коммунистических организаций Закавказья" (1967), 2-го тома "Народы Кавказа" (1962) в серии "Народы мира", "Очерков истории исторической науки в СССР" (1963), многотомной "Истории СССР" (т.
То, что роман "Мастер и Маргарита" "цепляет" сразу и "втягивает", "не отпускает" до последних страниц отмечалось многими. Но как это достигается? Какими речевыми средствами создаются образы, производящие столь потрясающее впечатление? Как магическое становится очевидным и даже обыденным? В чем новаторство Михаила Булгакова с точки зрения употребления художественных приемов? Что стоит за понятием "авторство" романа в романе? Какова жанровая природа произведения и однородна ли она? Вот те вопросы, которые интересны автору этой книги.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.