Голоса океана - [25]

Глава 35 «Голубой гуляка»

Мы в море уже полторы недели, и «Странник» прошёл более 1300 миль. Мы преодолели больше половины пути до Бомпи! Мы прошли два часовых пояса, так что теперь наши часы показывают на два часа позже, чем там, откуда мы отправились в путь. Впереди ещё три часовых пояса. Каждый раз, когда мы переставляем часы, Коди говорит: «Пока-пока, час!» Интересно, куда деваются эти часы?

Мы где-то в 500 милях к востоку от Ньюфаундленда и в 900 милях к югу от Гренландии. Я всё жду, что дядя Док скажет: «Эй, давайте остановимся в Гренландии!» или «Давайте остановимся на Ньюфаундленде!» – а потом отправится на поиски Розалии. Но пока что ни о каких остановках речи не идёт.

Последние несколько дней было очень холодно, но сейчас теплеет – мы приближаемся к Гольфстриму. Дядя Стю говорит, что там, где встречаются Лабрадорское течение (самое холодное течение Атлантического океана, приходит с севера) и Гольфстрим (самое тёплое течение, приходит с юга), возникают «очень интересные погодные явления».

– И что это значит? – спросила я.

– Ну, знаешь, внезапные грозы, ужасные бури…

Я не знаю, может быть, дядя Стю так меня проверяет, рассказывая подобные вещи, – смотрит, вдруг я испугаюсь и расплачусь, – или же просто пытается подготовить меня к тому, что может ждать впереди.

Я не собираюсь показывать ему, что испугалась, и плакать тоже не буду.

Вчера, когда мы шли по краю грозы, дядя Стю начал кидаться приказами направо и налево.

– Отключите всё электричество!

– Зачем? – спросили мы с Коди.

– Вы что, хотите, чтобы мы превратились в огромный громоотвод?

Огромные тёмные облака парили вдали; на «Странника» налетел порыв ветра.

Дядя Стю читал пункты из списка:

– Радар!

Коди выключил его.

– Готовенько.

– GPS!

– Выкл-выкл!

– LORAN!

– Пиу!

– Что ты несёшь? – заорал дядя Стю на Коди. – Они выключены или нет?

– Выкл-выкл! – сказал Коди.

Я не дослушала разговора до конца, потому что была моя вахта. Мы неслись вперёд, и это было так потрясающе – такой ветер! Мы оделись в одежду для плохой погоды, так что нас не особо беспокоили потоки дождя, поливавшие палубу. Мне подумалось, что на фоне должна играть какая-нибудь громкая, драматичная классическая музыка. Казалось, что каждый дюйм твоего тела живой, и ты отчаянно пытаешься остаться в живых, а парусник помогает тебе, а ты помогаешь ему, и все помогают друг другу, и вж-ж-ж, ты несёшься вперёд!

Мы связывались с цивилизацией почти каждый вечер, и Коди удивил всех, превратившись в настоящего короля любительского радио. Нужно знать очень много жаргона и постоянно быть внимательным, чтобы знать, что происходит вокруг. Наш позывной – «N1IQB Морская Подвижная», но на жаргоне радистов надо говорить «Новэмбер Один Индия Квебек Браво Морская Подвижная». Очень классно слушать, как Коди говорит на чём-то больше всего напоминающем иностранный язык:

– Это «N1IQB Морская Подвижная»… «Новэмбер Уан Индия Квебек Браво Морская Подвижная»… Конец связи.

Дядя Мо сегодня научил нас нескольким новым фразам. Больше напоминают кодовые слова:

QSL – «Вы меня слышите?»

88 – «Обнимаю и целую»

Вот как Коди говорил по радио.

Коди:

– Вас понял, это «N1IQB Морская Подвижная», выхожу на связь с «WB2YPZ Морской Подвижной», «Виски Браво Два Янки Папа Зулу», конец связи.

Ответ по радио:

– Вас понял, N1IQB, присылайте данные, конец связи.

Мы пока что не смогли связаться ни с кем знакомым, так что приходится просить по сети выйти на связь с кем-нибудь из Коннектикута, чтобы мы могли оставить сообщение или сделать телефонный звонок. Коди говорит, что большинство радиолюбителей на суше могут подключить телефон прямо к радиоприёмнику, набрать номер, а потом ты сможешь поговорить с кем угодно.

Голоса искаженные и неясные, но, когда всё работает, это кажется настоящим чудом; впрочем, работает всё не очень часто. Мы пытались дозвониться до моего отца, но безуспешно.

Когда Коди работает с радио, я так волнуюсь. Так хочется услышать знакомый голос! Но потом, когда время идёт, а связь не устанавливается, или голос плохо слышно, я так злюсь, что иногда даже хочется, чтобы мы вообще не пытались выйти на связь. И ещё мне до сих пор кажется, что мы жульничаем, выходя на связь с другими людьми.

Я сказала так дяде Доку, и он ответил:

– Что? Ты хочешь быть отрезанной от всех остальных? От всего мира?

– Я этого не говорила. Просто, ну, мы же должны всё делать сами.

Дядя Док сказал:

– Знаешь, Софи, полагаться на других людей – это вовсе даже неплохо.

Я думала об этом целый день. Я не знаю, почему мне кажется таким важным делать всё самой и не надеяться больше ни на кого. Я всегда считала, что это хорошо, но в устах дяди Дока всё выглядело так, словно я эгоистка. Не понимаю.

На обеде, в тот редкий момент, когда мы все одновременно бодрствовали, дядя Док сказал:

– Эй, помните, как мы однажды нашли резиновую шлюпку? Ну, когда мы были детьми…

Дядя Мо ответил:

– Ага! Голубую, да?

Дядя Стю вставил:

– Эй, я помню! Её вынесло на берег, да? И мы решили, что она теперь наша…

– И назвали её… помните, как мы её назвали? – спросил дядя Док.

Мо и Стю задумались. Потом Стю широко улыбнулся – по-моему, я впервые увидела улыбку на его лице, – и сказал: