Голоса из России. Очерки истории сбора и передачи за границу информации о положении Церкви в СССР. 1920-е – начало 1930-х годов - [87]

На фоне этой разворачивающейся внутренней борьбы М[итрополит] Сергий продолжил свою работу; вслед за запрещением поминовения ссыльных, за введением поминовения Власти последовало увольнение всех ссыльных Украинских Епископов наперсником М[итрополита] Сергия на Украине М[итрополитом] Михаилом; затем началась подготовка к Всероссийскому Собору, и, наконец, заключительным аккордом явилось недавнее интервью М[итрополита] Сергия о положении Церкви в России. Эти печальные факты дают все больший матерьял, все менее могущий быть оспариваемым об истинно предательском образе действий М[итрополита] Сергия.

Между тем в это самое время М[итрополит] Петр, проведя 2 месяца в Тобольской тюрьме, был выслан вниз по р[еке] Оби в зимовье Хэ, что в 200 в[ерстах] от Обдорска, на берегу Обской губы, в тундрах. Там, лишенный всякой возможности сноситься с миром, лишенный всякой помощи, тяжело больной, он обречен был на медленное умирание. Еп[ископ] Василий Беляев, вернувшийся оттуда из ссылки в IX–27 г., так описывал положение М[итрополита] Петра в докладе на имя М[итрополита] Сергия: «В VIII–27 г. на барже, буксируемой пароходом Обьтреста, прибыл в Хэ М[итрополит] Петр. Ему удалось снять внаймы за десять руб[лей] в месяц домик из 2-х комнат у местной старушки-самоедки. За стол и стирку белья приходится платить еще 10 руб[лей]. Сперва Владыка Митрополит чувствовал себя не плохо и говорил, что отдыхает после 2-х месяцев Тобольской тюрьмы и 10 дней Обдорского ГПУ, дыша свежим воздухом. Он гулял в окрестностях Хэ, по тундре, поросшей кустарником, низкорослой березой и окруженной холмами и мелкими озерами. Однако в конце праздника Усекновения главы Иоанна Предтечи с ним случился первый припадок тяжелого удушья и грудной жабы, и с тех пор он не покидал постели. Полное отсутствие медицинской помощи и лекарств заставило нас послать в Обдорск на лодке (за 200 верст) туземца, который привез с собой Одборского фельдшера и фельдшера Обьтреста. Этот консилиум признал положение М[итрополита] Петра тяжелым и, оставив некоторые медикаменты, советовал просить перевода М[итрополита] Петра в другое место, где была бы больница. М[итрополит] Петр написал заявление уполномоченному Обдорского ГПУ Иванову, прося его по телеграфу передать Тучкову просьбу о переводе М[итрополита] Петра на юг. Это заявление я передал по дороге из ссылки в Обдорске в ГПУ. По словам М[итрополита] Петра, он с VI 1927 г., т. е. с момента своего заключения в Тобольскую тюрьму, не получал никаких известий, ни денег, ни посылок из России, несмотря на то что ему известно, что таковые прибывали на его имя в Тобольск. Климат в Хэ сырой и холодный и очень вредный для его здоровья. Пароход приходит в Хэ один раз в год».

В таком положении, постоянно болея, М[итрополит] Петр пробыл в Хэ до IX–1928 г. В XI–28 г. кончался срок его ссылки. Все его просьбы к Тучкову о переводе в другое место с лучшим климатом оставались без последствий. Не беспокоился о его судьбе и М[итрополит] Сергий. В IX–1928 г. митрополит Петр был переведен снова в Тобольск[ую] тюрьму, где состоялось его свидание с Тучковым. Тучков предложил ему отказаться от Местоблюстительства, обещая в таком случае свободу. Однако М[итрополит] Петр наотрез отказался и немедленно был препровожден обратно в Хэ, а срок ссылки его был продлен еще на три года.

Эта неслыханная жестокость власти по отношению к больному старику, обессиленному беспрерывными тюрьмами на протяжении 3-х лет, может быть объяснена лишь одним намерением: добиться скорее его смерти, а безразличие к его судьбе М[итрополита] Сергия – неслыханным предательством.

Если попытаться дать оценку этой деятельности М[итрополита] Сергия, проникнуть в ее сущность, то придется volens nolens обратиться к оценке личности М[итрополита] Сергия и всей его предшествовавшей церковной деятельности. Он был хорошо известен в дореволюционное время своим либерализмом, широтой и терпимостью взглядов, за что он пользовался неизменно симпатиями Русского общества, – но в деятельности его есть вместе с тем черты, характеризующие его как человека не совсем твердых принципов, способного на компромиссы. Ведь это он под напором обер-прокурора Саблера, председательствуя в Свят[ейшем] Синоде, провел во Епископы знаменитого ставленника Распутина архим[андрита] Варнаву, после того как тот же Синод, руководимый Митр[ополитом] Антонием Вадковским, а затем Владимиром Киевским, дважды в категорической форме отказывал в этой хиротонии. А затем в 1922 г., когда после ареста Св. Патриарха по всей России бушевало живоцерковное беспутство, это он, М[итрополит] Сергий, призывал православных подчиниться самозваному ВЦУ, признавая его «единственно каноничным Церков[ным] Управлением». Правда, впоследствии он имел мужество покаяться и на коленях просил у Патриарха прощения, но факты остаются фактами.

То, что было понятно, простительно и, м[ожет] б[ыть], даже естественно для провинциального Епископа, не искушенного в вопросах каноники, то для М[итрополита] Сергия – с его образованием, умом и, главное, опытом, было непонятно и непростительно. И м[ожет] б[ыть], прав был в 1923 г. Арх[иепископ] Феодор Поздеевский, когда он говорил Патриарху, что М[итрополита] Сергия можно простить только на смертном одре. И как слова не выкинешь из песни, по пословице, так и этих фактов не вычеркнешь из жизни и характеристики М[итрополита] Сергия.