Голоса из России. Очерки истории сбора и передачи за границу информации о положении Церкви в СССР. 1920-е – начало 1930-х годов - [10]
В июне 1924 г. Патриарх Тихон отправил послание Патриарху Константинопольскому Григорию VII. Это послание касалось выписок из протоколов заседаний Священного Константинопольского Синода, переданных Святейшему Патриарху Тихону представителем Константинопольского Патриархата архимандритом Василием (Димопуло), где говорилось о намерении Вселенского Патриарха послать в Россию особую миссию, уполномоченную изучать положение дел в связи с происходящими разделениями и действовать в пределах определенных инструкций[74]. Главным пунктом инструкции явилось пожелание, чтобы Всероссийский Патриарх «ради единения расколовшихся и ради паствы пожертвовал Собою, немедленно удалившись от управления Церковью, как подобает истинному и любвеобильному пастырю, пекущемуся о спасении многих, и чтобы одновременно упразднилось Патриаршество, как родившееся во всецело ненормальных обстоятельствах…»[75].
Патриарх Тихон выразил недоумение тем, что без предварительных сношений с ним в нарушение канонов было произведено это вмешательство во внутреннюю жизнь автокефальной Русской Церкви, что грозило углублением смуты и раскола в жизни многострадальной Русской Церкви[76]. Патриарх Григорий VII не ответил, в ноябре 1924 г. он скончался.
Что касается Патриарха Антиохийского Григория IV, который возглавлял Антиохийскую Церковь с 1906 г. и в 1913 г. по приглашению Государя прибыл в Россию на романовские торжества, он оставался другом Русской Православной Церкви и в годы испытаний. Осенью 1921 г. архиепископ Евлогий (Георгиевский) переслал Патриарху Тихону письмо Патриарха Антиохийского Григория IV относительно устройства арабской церкви в Америке[77]. По словам архиепископа Евлогия, это была уже вторая попытка Антиохийского Патриарха установить связь с Патриархом Тихоном.
М. Е. Губонин указывает, что Святейший Патриарх Тихон в феврале 1922 г. направил Святейшему Григорию ответное послание[78]. Не позднее 22 марта 1922 г. оно было переслано архиепископу Евлогию, который передал его митрополиту Антонию (Храповицкому) для пересылки Патриарху Антиохийскому[79]. В нем Святейший Патриарх Тихон сообщал об отправке в Америку «для упорядочения церковной жизни» митрополита Евлогия, это поручение, как известно, не осуществилось.
Позиция Антиохийского Патриарха по отношению к Патриарху Тихону и обновленческому расколу ярко выразилась после кончины Святейшего Тихона, в послании Патриарха Григория IV от 9 сентября 1925 г., где он писал, что признает только ту Церковь в России, которая возглавлялась Святейшим Патриархом Тихоном и которая всегда отличалась «искреннейшей преданностью и верностью Св. Православной вере», всех же отступников от известных основных начал Св. Православной Церкви и веры Патриарх Григорий IV предавал анафеме как «действующих бесовским духом испорченного мира сего»[80].
В 1922–1923 гг. Святейшему Патриарху Тихону удалось обменяться письмами с новоизбранным Сербским Патриархом Димитрием[81].
28 августа 1921 г. Патриарх Сербский и архиепископ Белградский Димитрий направил Святейшему Патриарху Тихону известительное послание о своем избрании на Патриарший Престол Сербской Православной Церкви и подробно описал обстоятельства его интронизации. Послание увидело свет на страницах газеты «Церковные ведомости»[82]. Машинописная копия этого послания обнаружена в следственном деле Патриарха Тихона. Это послание было передано митрополитом Антонием (Храповицким) Святейшему Патриарху Тихону через архиепископа Рижского Иоанна (Поммера), которому митрополит Антоний писал:
«Ваше Высокопреосвященство, Достолюбезный Собрат и Владыка. Не откажите в большом одолжении – перешлите нашему Свят[ейшему] Патриарху Мирную грамоту Патриарха Сербского с верной оказией»[83].
Грамота была переслана Патриарху с настоятелем Жировицкого монастыря в Гродненской епархии архимандритом Тихоном (Шараповым).
16 марта 1922 г. последовала ответная грамота Святейшего Патриарха Тихона с приветствием Святейшего Димитрия и благодарностью за прием русских архиереев-беженцев. Патриарх Тихон писал:
«Сердце наше тем более исполнено чувства радости и благодарности Вашему Блаженству, что Мы живо сознаем все то добро, какое сделано и делается Вами по отношению к русским изгнанникам – епископам, клирикам и мирянам, которые, силою обстоятельств оказавшись за пределами своей родины, нашли себе радушие и приют в пределах Сербской патриархии. Да воздаст Господь сторицею Вам за сие благодеяние. Да будут благословенны дни Вашего Патриаршества»[84].
Копия послания хранится в архиве Архиерейского Синода[85], она опубликована в «Церковных ведомостях»[86].
Патриарх Димитрий 20 августа 1923 г. написал ответ на это послание, который остался нам неизвестен.
В послании Патриарха Тихона Святейшему Димитрию от 14 ноября 1923 г.[87] изложены события, происходящие в жизни Русской Православной Церкви: смута, произведенная обновленцами, их лжесобор, на котором они пытались отстранить Святейшего Патриарха от власти[88]. В этом послании Патриарх касался «Всеправославного Конгресса», созванного в мае-июне 1923 г. Константинопольским Патриархом Мелетием IV, на котором были приняты решения о календарной реформе и о втором браке священников и диаконов.
