Голоса Америки - [79]

— Счастливые вы здесь люди. Повсюду у вас сады. В каждой деревне по минарету.

На что тот ответил:

— Господь всемогущ. Одной рукой дает, двумя отнимает.

А другой путешественник рассказывал, как они вдвоем со слугой заставили бежать полсотни арабов.

— Не может быть! Пятьдесят арабов? — не поверили слушатели.

— А то и все шестьдесят. Да еще как они бежали! Мы от них, а они за нами.

Все эти байки в духе Джо Миллера были прекрасным подспорьем для Линкольна. Он их рассказывал со смаком, как истинный раблезианец, приправляя веселую шутку горечью сарказма.

Он любил рассказывать историю про длинноногого янки, который приударял за дочкой фермера. Отец не был благосклонен к молодому человеку и однажды застал целующуюся парочку. Он вскинул было ружье, да, к счастью, парень опередил его и выпрыгнул в окно.

А потом припустил прямиком через капустные грядки. На бегу он вспугнул кролика, и тот тоже бросился бежать. Но парень мигом его обогнал, подхватил и подбросил вверх.

— Прочь с дороги, улитка! — крикнул он кролику. — Не мешайся под ногами у чемпиона по бегу!

Бойкие ответы и остроумные истории народная молва часто приписывает Линкольну, даже когда не он был их автором. Но такова уж была его слава острослова.

Говорят, как‑то он шел по пыльной дороге и его обогнала крытая повозка.

— Будь добр, — обратился он к вознице, — довези до города мой сюртук.

Тот охотно согласился, только удивился слегка:

— А как же ты получишь его назад ?

— Об этом не беспокойся, я просто останусь в нем.

А знаменитый ответ официанту? Все утверждают, что первым его произнес Линкольн:

— Если, по–вашему, это чай, то принесите, пожалуйста, кофе, а если это кофе, то принесите, пожалуйста, чай!

Когда он впервые отведал мороженого, он сказал:

— Я не собираюсь говорить ничего дурного про ваше заведение, но, по–моему, этот пудинг забыли подогреть, и он замерз!

Его называют также передвижной библиотечкой веселых историй. Некоторые из них пересказывались потом под аккомпанемент сельских скрипачей. Первый приз на таком фермерском празднике получил рассказ Линкольна про воздухоплавателя, который поднялся на воздушном шаре над Новым Орлеаном, а потом опустился на парашюте посреди хлопкового поля. Негры, собиравшие хлопок, увидели человека в голубых шелковых одеждах, расшитых серебром, и в золотых туфлях, спустившегося к ним прямо с неба, и бросились от него врассыпную. Остался лишь один старый негр, страдавший от ревматизма, который не мог убежать. Он подождал, пока парашют благополучно приземлился, потом подошел к небесному пришельцу и пробормотал запинаясь:

— Добро пожаловать, масса Иисус! Как поживает ваш батюшка?

Вручая представителям графства Коулз в подарок свою фотографию, Линкольн заметил:

— Портрет не очень удался, но и оригинал не лучше.

— Истина с его губ падала с легкостью дождевых капель, — говорили про него коллеги–адвокаты.

Когда ему представили Гарриет Бичер–Стоу (автора «Хижины дяди Тома»), он воскликнул:

— Так это вы та маленькая женщина, которая вызвала эту большую войну!

Само собой, он имел в виду гражданскую войну между Севером и Югом, которая закончилась победой Севера и отменой в Америке рабовладения. Было это весной 1865 года.

РАССКАЗЫ ЯНКИ ДЖО МИЛЛЕРА

ЯНКИ–ИЗОБРЕТАТЕЛИ

Всем известно, что янки — мастера на выдумку. И очень изобретательны. Говорят, один янки из Восточной Англии изобрел машину для консервирования дневного света, чтобы при надобности использовать его вместо светильного газа.

Он вымазал внутренность бочонка из‑под муки сапожной ваксой и выставил на солнце, а потом быстренько накрыл бочонок крышкой крепко–накрепко. Дневной свет прилип к ваксе, и вечером можно было отрезать от него по кусочку и пользоваться вместо светильника.

А другой янки придумал хитрый аппарат, который отучает храпеть.

На нос спящего надевается эластичная трубка, которая другим концом упирается в барабанную перепонку. И как только спящий начинает храпеть, он сам первый от этого и просыпается, ему, конечно, это не нравится, и постепенно он отучается храпеть.

Как‑то между двумя янки произошел очень интересный разговор.

— Вы слышали, мистер Блитц, в Нантакете выпускают машины для производства мускатного ореха?

— Да–а? А как это у них получается?

— Очень просто. Закладывают в машину дерево целиком, потом поворачивают ручку — трэнк! — и вместо ствола машина выбрасывает бекон, ветчину и копченые языки. А вместо веток и толстых сучьев — деревянные часы и мускатный орех. Остальное перерабатывается на огуречные семена, слабительные пилюли, дамские турнюры и прочее.

— Недурная машинка!

— Да, стоящая. Но с «Атлантидой» ее все равно не сравнить!

— А что такое «Атлантида»?

— Машина, чтобы есть атлантическую селедку.

— Как?

— Очень просто. Вставляете машину в рот, в воронку машины закладываете атлантическую селедку, поворачиваете ручку — трэнк! — мякоть попадает вам в живот, а кости выбрасываются наружу. Я чуть на тот свет не отправился из‑за этой «Атлантиды».

— Как это?

— Да, понимаете, я ведь левша. Ну вот, вставил я в рот машину, повернул ручку, да не в ту сторону, потому как левой рукой. Ну кости и застряли у меня в горле, а мякоть выскочила наружу. После этого от меня долго все шарахались в сторону.