Голос ветра - [4]

В полинезийских мифах творения великие бога Тангароа, Тане или Ронго, а также Атеа создают первых людей (которых обычно называют Хина и Тики) из земли, глины, раковин, тыквы. В ряде вариантов происхождение человеческого рода связывается с кровосмешением, которое Тане, Уакеа, Ронго или Тики совершил со своей дочерью. Инцестуальные мотивы типичны для мифов о родоначальниках во многих мифологических системах. В Западной Полинезии имеется миф о происхождении человека от червей.

В полинезийской космологии господствует несколько иная система противопоставлений, чем в космогонии. Земля противопоставляется одновременно небу (состоящему из многих слоев) и подземному миру, часто ассоциирующемуся с тьмой По. Впрочем, функции верхнего и нижнего мира часто смешиваются. Связь между мирами большей частью осуществляется с помощью мифического мирового древа, по которому поднимаются и спускаются боги, герои и души мертвых. В По, где царствует хозяйка (хозяин) царства смерти Миру (Милу), души обычно погибают. Но души вождей и героев, по представлениям западных полинезийцев, отправляются на запад, в страну Пулоту, а, согласно представлениям, господствовавшим в других частях Полинезии, возвращаются на Гаваики — общеполинезийскую прародину (ср. дуалистические представления в других мифологиях, в частности в скандинавской, где мрачное царство великанши Хель под землей противостоит небесной Вальхалле).

Наряду с мифами о культурных героях и высших богах полинезийский повествовательный фольклор знает и целый ряд повествований (в прозе со стихотворными вставками — песнями), заслуживающих наименования богатырских сказок. Эти богатырские сказки, однако, так или иначе увязаны с общей мифологической системой (как и мифы о героях у древних греков), а сами герои включены в генеалогию. Кроме того, они большей частью побеждают врагов не столько благодаря своей физической силе и воинскому искусству, сколько с помощью своей магии, колдовства и чудесных родичей. К этой категории относится общеполинезийский цикл, несколько менее популярный только на западе, о Тафаки (Тахаки) и его роде, потомках Каитангата и спустившейся с неба людоедки. Их сыновья — Хема и Пунга, а сыновья последних (или одного Хемы) — Тафаки и Карихи. Сын Тафаки — Вахиероа, а его внук (реже сын) Рата. Хотя Тафаки прославлен в качестве строителя домов, а Рата — лодок, они не культурные герои типа Мауи, а типичные сказочные богатыри. Их поэтические биографии включают свойственные жанру богатырской сказки эпизоды героического детства, чудесного сватовства и особенно родовой мести, ради осуществления которой они посещают верхний или нижний миры и побеждают злых духов и чудовищ. И Тафаки, и Рата побеждают детей в играх, и те, оскорбленные, открывают им печальную судьбу отца (этот мотив широко распространен в героических сказках и эпосе самых различных народов). Тафаки побивает убийц Хемы — духов понатури, находит кости отца, а затем добывает у дочерей Тангароа и глаза отца. Тафаки выполняет трудные задачи, сватаясь к королеве Тери, или добывает в жены женщину-духа, которая затем оставляет его из-за грубого отношения к их первенцу. Тафаки отправляется на ее поиски и воссоединяется с ней в небесном мире в соответствии с известной сюжетной схемой "чудесной жены" (сюжет 400 по указателю Аарне — Томпсона). Тафаки совершает путешествия в мрачную По или на небо по мифическому древу, паутине, веревке, радуге, с помощью ястреба. Ему служит добрыми советами слепая прабабка. Неудачным подражателем или недоброжелателем Тафаки выступает его брат Карихи. Соперничество брата и помощь прародительницы-колдуньи напоминают некоторые моменты цикла Мауи. В отличие от Мауи образ Тафаки является объектом героической идеализации. Немыслимо прикрепление к Тафаки плутовских эпизодов. Тафаки в некоторых местах фигурирует в ритуалах посвящения и культовых церемониях, следующих за смертью вождя.

В отличие от Тафаки Рата отмечен специфическими чертами мореплавателя, и сказания о нем полны мифологии моря, морской фантастики: он строит чудесную лодку с помощью духов, уничтожает гигантского моллюска, проглотившего его родичей, побеждает и других морских чудовищ. В образе великого мореплавателя Раты особенно ярко проявляется специфический полинезийский колорит. Аналогичные героические сказания имеются и о Вакатау — внуке Раты, и о других персонажах, не связанных с этим циклом. Таковы, например, локально ограниченные сказания об Аукеле на Гавайях, о Нгару на Мангаие, о Тура или Мата-Оро в Новой Зеландии, Ати на Раротонге.

От богатырских сказок такого рода трудноотделимы собственно исторические предания о расселении полинезийцев по островам и жизни первопоселенцев, о межплеменных войнах, которые порой вели к новым переселениям, и т. д. В числе великих путешественников — Хиро и Ру, имена которых совпадают с именами соответствующих богов. Популярны сказания о Купе, который покинул Центральную Полинезию, охотясь за кальмарами, и после долгих странствий открыл Новую Зеландию; Тои оставил свою родину в поисках пропавшего внука и тоже достиг Новой Зеландии, а Тонгана бежал с Таити и переселился на Раротонгу, потерпев поражение в распре со сводным братом Тутапу из-за плодов, оставленных покойным отцом. Наконец, Моикеха переселился с Таити на Гавайи вследствие того, что его оклеветали перед женой и она его отвергла.