Голос в пустоте - [6]

В Чикаго мы приобрели крепкий сундук и положили в него марсианские кости. Через полчаса сундук уже покоился в надежном подземном хранилище Первого Лунного банка, а мне и Кену вручили по экземпляру ключей. Мы считали, что это очень глупо — держать раку у себя, пока полиция не прекратила наши поиски. Причиной того, что мы очень хотели как можно скорее вернуться в город, из которого столь поспешно бежали, являлось наше решение обосноваться и жить именно здесь.

В тот же день, положив раку в хранилище, мы освободили номер в гостинице. После чего посетили некоего надежного человека, который жил в одном из наименее фешенебельных районов города. Мы оставили у него изрядную сумму денег, но зато ушли совершенно другими людьми. Мы не были больше Кеннетом Смитом и Робертом Эшби, которых знал, наверное, весь мир, также мы больше не были и бородатыми альпинистами, которые летели на восточном экспрессе со своим жалким багажом. Наши лица стали настоящим рукотворным произведением искусства. Умелец вложил нам в нос и щеки небольшие металлические пластинки, но так, чтобы их можно было в любой момент убрать, впрочем, они не причиняли никакого дискомфорта. Каждому из нас сделали новую прическу, ничего общего с тем, что было раньше. Да, просто притворство, обман — но зато весьма эффективный. В течение следующих недель я не раз сталкивался на улицах лицом к лицу со своими бывшими друзьями, но они меня не узнавали и проходили мимо.

Мы поселились в скромном маленьком доме в спальном районе и выжидали время. Когда об убийцах двух марсианских священнослужителей все забудут, мы начнем действовать.

А потом однажды Кен не вернулся в наше жилище. Я подождал несколько часов, потом отправился его искать. Но долгие недели упорных поисков не принесли никакого результата. Он не был арестован, его тело не лежало в морге, он не попадал в больницу, не садился на самолет.

Мне пришлось принять очевидный факт — моего друга схватили марсиане!

Неотвратимый смертный приговор повиснет надо мной с того момента, как я ступлю на марсианскую землю. Мне запрещено возвращаться на планету.

Но я вернулся. Я невольно задержал дыхание, проходя таможенный досмотр. Сумеет ли моя маскировка, которая была так эффективна на Земле, обмануть и марсиан? Проверка, впрочем, была довольно поверхностной, и я вздохнул с облегчением. В декларации я назвался бизнесменом, путешествующим для собственного удовольствия, — еще один непримечательный турист среди бесчисленных толп землян, каждый год ненадолго покидающих прозаическую родину, чтобы окунуться в странную и немного жуткую жизнь чужой планеты.

Я снова находился на Красной планете. Снова я стоял лицом к лицу с народом, которому мы с моим другом бросили вызов. Моя цель очевидна — миссия спасения, возможно, месть. Пункт назначения — Храм Салдабар.

Мой друг много рассказывал мне об этом храме. Мы не раз беседовали о нем. В моем сознании, в памяти навсегда отпечатался тот путь, который мой друг прошел дважды, когда похищал кости Келл-Рэбина. Все хорошенько взвесив, я составил план — почти такой же, который разработал и успешно реализовал Кен. Второй раз в истории планеты чужак собирался вторгнуться в святая святых, причем той же дорогой, что и в первый.

Гора Афелум была окутана темнотой. Два часа назад солнце соскользнуло за горизонт, и оставался еще час до того, как засияет Деймос, самая большая луна Марса.

Я дрожал на холодном ветру, который, завывая, несся из пустыни и развевал полы моего черного плаща. В кобурах на моем поясе прятались два электропистолета, к запястью простым кожаным ремнем была прикреплена дубинка с утяжеленным концом, опасное и бесшумное оружие. В кармане пиджака я на всякий случай припрятал маленький фонарик и пакет концентрированной прессованной пищи, ибо не знал, сколько времени придется таиться в огромном темном храме, массивные стены которого грозно возвышались передо мной. Я не знал, сколько потребуется времени, чтоб найти моего пропавшего друга или убедиться, что его здесь нет.

Было как раз время службы, и я ждал. Я вовсе не хотел вламываться в здание, забитое молящимися паломниками. Я предпочел подождать и убедиться, что в храме находятся только священнослужители. Более всего мне подходил глухой полночной час, сразу после того, как сменится стража. Раньше никак нельзя, во время смены караула убитый охранник будет обнаружен, и тогда марсиане тут же начнут прочесывать храм, а меня такой поворот событий совершенно не устраивал. А в то что мне удастся просочиться внутрь, не убрав одного или нескольких охранников, я не верил. Это было невозможно.

Словно огромной сверкающей драгоценностью, погруженной в черный водоем ночи, я любовался далекими огнями Дантана. Косясь на них, я вдруг захихикал с жестоким весельем, потому что попытался представить, какой переполох поднялся бы там, если бы народы Марса и Земли узнали о похитителе священных костей и кощунстве в храме. Факт воровства до сих пор держится в секрете. Марсианское правительство и клан священнослужителей не любят гласности в вопросах такого рода.

Когда-нибудь, возможно в качестве финального аккорда своей мести, я распространю сведения о случившемся по всей Солнечной системе. Я сумею донести информацию до всех обитаемых миров, от маленьких горнодобывающих поселений на Меркурии до последних торговых аванпостов на ледяных просторах Плутона. Марсиане и их религия станут посмешищем всей Вселенной. Возможно, тогда, но уже слишком поздно, высшие официальные власти и священнослужители пожалеют, что не обошлись с нами более снисходительно. Мне было приятно думать об этом, пока я сидел на корточках в темноте перед храмом, ожидая, когда же настанет нужное время. Может, я тоже слегка свихнулся. Может, и не слегка.