Голос одиночества - [13]

Шрифт
Интервал

Она посмотрела туда, где над железнодорожными путями и станцией высились тоскливые многоэтажки. Отсюда они выглядели пусть не слишком уютными, но и не такими устрашающими, как вблизи. Всего около десятка пятнадцатиэтажных зданий. Крохотные окна, сине‑зеленые бетонные фасады – и никакого кафеля. Общежитие для переселенцев из континентального Китая, массовая застройка начала шестидесятых.

Кристина поднималась из метро по ступенькам, как будто воспользоваться эскалатором означало отрезать последние пути к отступлению. Спустя несколько минут она пробиралась по оживленному переулку с многочисленными магазинами и ресторанами, пока не оказалась в подъезде серого бетонного дома с широкими лестницами и яркими неоновыми лампами под потолком.

Кристина медленно поднялась на четвертый этаж, потом пошла по коридору мимо дверей справа и слева. Она явилась сюда навестить одну маленькую девочку, которая прожила на этом этаже вместе с матерью целых шесть лет. 444 – такой номер стоял на их двери. Несчастливое число, но мать так и не нашла в себе смелости попросить другую комнату.

Шесть лет на девяти с половиной квадратных метрах. Вчетвером: мать, она, жирный черный ворон, который не умел летать, и призрак…

Коридор походил на бесконечный туннель, своды которого нависали все ниже. Их комната была в самом конце. Где‑то за дверью работало радио или телевизор, в остальном все было тихо. Кристина шагнула в темноту.

Двери были зарешечены, тишина сгущалась. Кристина глубоко вдохнула и выдохнула и пошла дальше. Двести метров – такова длина коридора. Шестьсот маленьких детских шагов. К горлу подступала тошнота. Тогда – это тогда, а теперь – это теперь… Она повторяла это как мантру, пока не оказалась перед комнатой 444.

Железная дверь была приоткрыта.

– Эй…

Тишина поглотила ее голос.

Кристина постучала – никто не ответил. Тогда осторожно заглянула внутрь.

Комната казалась нежилой, несмотря на чисто выметенный пол. Сквозь маленькое окошко проникал тусклый свет уличного фонаря. Но хуже всего была пустота, она наполняла пространство призраками, которых Кристина предпочла бы не видеть.

Тогда здесь стояла двухъярусная кровать. Складной столик. Если надавить пальцем на столешницу, на ней останется отпечаток. Два складных пластиковых стула и пара картонных коробок в углу. Все их вещи умещались в несколько пакетов, которые висели на протянутом под потолком шпагате.

Они никогда не бывали одни. Стены пропускали малейший шорох. Поэтому мать с дочерью жили в окружении звуков – скрипа, ругательств, поцелуев. Мать в основном молчала, как будто оставила свой голос в Китае. Вместе со смехом. Каждый из здешних обитателей что‑то оставил в Китае, но об этом было не принято говорить.

Иногда до девочки доносились всхлипывания. Она не понимала, почему мать плачет, и изо всех сил старалась ей угодить. Впрочем, со временем слезы становились реже, а потом и вовсе прекратились.

Однажды девочка нашла у матери под подушкой фотографию брата, которого узнала сразу.

Соседние комнаты были больше – по двенадцать, пятнадцать, двадцать квадратных метров. В них жили многодетные семьи. Коридоры были вечно перегорожены шкафами, комодами и картонными коробками. И среди всего этого хлама сидели дети с тетрадками и книжками, пока взрослые беседовали в комнатах за чашкой чая или играли в маджонг.

Влажность и духота становились порой невыносимыми. В комнатах стоял удушливый пар, даже если все двери и окна были открыты.

Но девочка никогда не слышала, чтобы кто‑нибудь жаловался. Вчерашние обитатели хижин и бараков, они были рады и водопроводному крану, даже если он протекал и был один на весь этаж. Беженцы – самые нетребовательные жильцы.

Внезапно она вспомнила о человеке с конфетами. Он жил в комнате под номером 411 и носил голубые шорты, на которых отчетливо вырисовывалось каждое пятнышко, особенно белое. У него были бледные ноги и серая от пота майка. На левой руке не хватало пальца, во рту сильно недоставало зубов, хотя человек с конфетами был далеко не старик. Он имел привычку угощать детей леденцами, сладкими и мягкими, которые липли к зубам. Но дети его не любили. Он вечно подстерегал их там, где они меньше всего ожидали его встретить. В бетонной многоэтажке много укромных уголков и ниш. Лестничных клеток, слишком темных для детских глаз. И коридоров, слишком длинных для маленьких ножек.

Однажды он заявился к ним в комнату – в потной майке и с пакетом конфет. Смеялся. Дыра между передними зубами зияла, как вход в преисподнюю. Спросил, дома ли мать. Она была на работе. «Так поздно?» – удивился он. «Обычно она приходит домой еще позже». Девочка осеклась, потому что сказала не то. Она поняла это по нехорошему блеску в глазах человека с конфетами.

Он погасил свет и спросил, не страшно ли ей. Нет, соврала девочка. Он подошел и остановился совсем рядом. В нос девочке ударил запах пота, а потом и смрадное дыхание мужчины.

Открой рот, велел он. Она повиновалась, и на язык легла сладкая конфета. Некоторое время он молчал, а девочка сосала леденец. Потом мужчина вложил ей в руку что‑то мягкое и тяжелое, на ощупь напоминавшее кусок мяса, и стал водить по нему ее ладошкой. Кусок набух и как будто увеличился в размерах. А потом стал влажным и горячим.


Еще от автора Ян-Филипп Зендкер
Сердце, живущее в согласии

Джулия Вин – американка средних лет, успешный юрист, но ее личная жизнь лежит в руинах. В один прекрасный день она вдруг начинает слышать голос незнакомой женщины. Та постоянно задает ей вопросы, на которые Джулии вовсе не хочется отвечать: почему она одинока? К кому она по-настоящему привязана? Чего она хочет добиться в жизни? Джулия боится, что сходит с ума. Но один старый монах говорит ей, что «подселившаяся» к Джулии женщина – родом из Бирмы. И Джулия отправляется в долгое путешествие, где ей предстоит обучиться очень непростому искусству – жить в согласии со своим сердцем. Превосходное продолжение романа «Искусство слышать стук сердца». Впервые на русском языке!


Искусство слышать стук сердца

Отец Джулии Вин — личность поистине загадочная. С одной стороны — он блестящий американский адвокат и добропорядочный семьянин, с другой — человек, прошлое которого окутано тьмой. Ни жене, ни его взрослым детям о нем не известно практически ничего. Поэтому, когда однажды мистер Вин исчезает, полиция и родные понятия не имеют, где его искать. Единственная зацепка — письмо, найденное дочерью через четыре года после исчезновения отца. Это — любовное послание к некой женщине по имени Ми Ми, и живет она далеко, по другую сторону океана.


Шепот теней

После смерти маленького сына и развода с женой Пол Лейбовиц отгородился от людей, предпочитая жить в уединении на маленьком острове. Воспоминания – вот все, что отныне составляет жизнь Пола, остальное перестало его интересовать.Ситуация изменилась после случайного знакомства с американкой, которая тоже потеряла сына. Пол не смог отказать ей в помощи, ведь он уже тридцать лет живет в Китае и хорошо знает местные нравы и обычаи. Вынужденный покинуть свой старательно охраняемый мир, Пол, неохотно втягиваясь в расследование убийства, постепенно начинает понимать, как многого он лишился.


Рекомендуем почитать
Охотники за новостями

…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…


От сердца к сердцу

Я знаю, какой трепет, радость, удивление испытываешь, когда впервые видишь свой текст опубликованным. Когда твои слова стали частью книги. Удивительное ощущение. Я знаю, что многие, кто приходит на мои страницы в социальных сетях, на мои учебные курсы и даже в Школу копирайтинга, на самом деле, находятся в большом путешествии — к своей книге. Пусть это путешествие будет в радость! С любовью, Ольга Соломатина@osolomatina.


С чего начать? Истории писателей

Сборник включает рассказы писателей, которые прошли интенсивный курс «С чего начать» от WriteCreate. Лучшие работы представлены в этом номере.


Застава

Бухарест, 1944 г. Политическая ситуация в Румынии становится всё напряженнее. Подробно описаны быт и нравы городской окраины. Главные герои романа активно участвуют в работе коммунистического подполья.alexej36.


На распутье

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Новые правила философа Якова

«Философ – это тот, кто думает за всех остальных?» – спросил философа Якова школьник. «Не совсем, – ответил Яков. – Философ – это тот, кто прячется за спины всех остальных и там думает». После выхода первой книги о философе Якове его истории, притчи и сентенции были изданы в самых разных странах мира, но самого героя это ничуть не изменило. Он не зазнался, не разбогател, ему по-прежнему одиноко и не везет в любви. Зато, по отзывам читателей, «правила» Якова способны изменить к лучшему жизнь других людей, поэтому многие так ждали вторую книгу, для которой написано более 150 новых текстов, а художник Константин Батынков их проиллюстрировал.


Три сестры

Маленькие девочки Циби, Магда и Ливи дают своему отцу обещание: всегда быть вместе, что бы ни случилось… В 1942 году нацисты забирают Ливи якобы для работ в Германии, и Циби, помня данное отцу обещание, следует за сестрой, чтобы защитить ее или умереть вместе с ней. Три года сестры пытаются выжить в нечеловеческих условиях концлагеря Освенцим-Биркенау. Магда остается с матерью и дедушкой, прячась на чердаке соседей или в лесу, но в конце концов тоже попадает в плен и отправляется в лагерь смерти. В Освенциме-Биркенау три сестры воссоединяются и, вспомнив отца, дают новое обещание, на этот раз друг другу: что они непременно выживут… Впервые на русском языке!


Горничная

Молли Грей никогда в жизни не видела своих родителей. Воспитанная любящей и мудрой бабушкой, она работает горничной в отеле и считает это своим призванием, ведь наводить чистоту и порядок – ее подлинная страсть! А вот отношения с людьми у нее не слишком ладятся, поскольку Молли с детства была не такой, как все. Коллеги считают ее более чем странной, и у них есть на то основания. Так что в свои двадцать пять Молли одинока и в свободное от работы время то смотрит детективные сериалы, то собирает головоломки… Однако вскоре ее собственная жизнь превращается в детектив, в котором ей отведена роль главной подозреваемой, – убит постоялец отеля, богатый и могущественный мистер Блэк.


Весь невидимый нам свет

Впервые на русском — новейший роман от лауреата многих престижных литературных премий Энтони Дорра. Эта книга, вынашивавшаяся более десяти лет, немедленно попала в списки бестселлеров — и вот уже который месяц их не покидает. «Весь невидимый нам свет» рассказывает о двигающихся, сами того не ведая, навстречу друг другу слепой французской девочке и робком немецком мальчике, которые пытаются, каждый на свой манер, выжить, пока кругом бушует война, не потерять человеческий облик и сохранить своих близких.


Татуировщик из Освенцима

Основанный на реальных событиях жизни Людвига (Лале) Соколова, роман Хезер Моррис является свидетельством человеческого духа и силы любви, способной расцветать даже в самых темных местах. И трудно представить более темное место, чем концентрационный лагерь Освенцим/Биркенау. В 1942 году Лале, как и других словацких евреев, отправляют в Освенцим. Оказавшись там, он, благодаря тому, что говорит на нескольких языках, получает работу татуировщика и с ужасающей скоростью набивает номера новым заключенным, а за это получает некоторые привилегии: отдельную каморку, чуть получше питание и относительную свободу перемещения по лагерю.