Голос дороги - [17]

— Нравится? — спросил князь.

Грэм кивнул. Он понял, о каком сюрпризе говорил Брайан.

— Хорошо. Что ж, тебя подсадить или сам сначала попробуешь?

— Я сам.

Он запрыгнул в седло с первой попытки, только слегка поморщился, когда неудачно оперся на сломанную ногу, которая временами еще побаливала. Гнедая стояла смирно, косила на него большим влажным глазом. Грэм поерзал в седле, приноравливаясь. Князь посмотрел на него с одобрением, потом сам взлетел в седло.

— Поедем неспешно, чтобы ты мог привыкнуть. Если устанешь, говори сразу. С непривычки может тяжело показаться.

Князь тронул шпорами коня и медленно выехал со двора, Грэм пристроился рядом. Так и началось их двухдневное путешествие в княжеский замок, который находился почти на южной границе Наи. Грэма даже охватило предвкушение чего-то светлого, каких-то радостных перемен, хотя и грустно было расставаться с Брайаном и Анастейжией. Казалось, все плохое осталось позади. Если бы только Грэм знал, как ошибался, он ни за что на свете не поддался бы на уговоры князя.

5

Наутро Грэм пошел вместе с Брайаном в мастерскую, чтобы узнать, нет ли какой работы. Мастеру он не понравился, и неудивительно: Грэм прекрасно понимал, что его внешность производит на людей неприятное впечатление. Ему заявили, что работники не нужны. К этому Грэм было готов, а потому не особенно огорчился. Он вежливо попрощался с мастером и пошел дальше.

К полудню стало ясно, что придется соглашаться на работу каменотеса. Очень не хотелось, но Грэм усилием воли задавил неприятные воспоминания, запретил себе вообще думать о Самистрянских каменоломнях и отправился на стройку. Прораб, с которым он разговаривал накануне, ничуть не удивился. Словно с самого начала знал, что другой работы Грэму не сыскать.

Некоторое время они беседовали, присев на сложенные стопкой обтесанные белые плиты. Истриец — его звали Михал, — спрашивал, знаком ли Грэм с этой работой, и где работал раньше. Грэм отвечал уклончиво, говорить о прошлом очень не хотелось, хотя он и понимал, что само умалчивание может вызвать подозрения. Но сомнения Михала, если они и были, развеялись, когда они немного поговорили на «профессиональные» темы. Грэм поразил истрийца знанием всяких тонкостей, буквально вбитых в него кнутом за два года; тот предложил довольно высокую плату и сказал, что он может приступать к работе хоть прямо сейчас. Грэм согласился.

Он быстро познакомился с рабочими. Все, кроме него, были истрийцы, причем местные, из Карата. Большинство из них с некоторым недоверием, но без враждебности отнеслись к пришельцу. Грэм особенно ни с кем не разговаривал, а молча занялся делом.

Перебирая знакомые инструменты, он тщетно пытался успокоиться. Наверное, эти воспоминания никогда не дадут ему жить спокойно. Разумом он сознавал, что кошмар закончился, и он сам себе хозяин, но тело никак не желало этого признавать, и он всей спиной чувствовал ходящего позади надсмотрщика с тяжелой плетью. Он знал, что никакого надсмотрщика нет, но все равно напрягался в ожидании удара. Просто мания какая-то, с отчаянием думал Грэм, унимая ходуном ходящие руки. Как, оказывается, легко меня запугать, да к тому же запугать до дрожи! Стоит только пару раз огреть кнутом — и готово… Эта мысль его разозлила, и он постепенно стал успокаиваться. Минут через пять он уже удивлялся, что это на него нашло. Истерика, прямо как у девицы… Фу, стыд какой. Он даже покраснел и пониже опустил голову, чтобы никто не заметил.

Михал, когда проходил мимо, каждый раз ненадолго задерживался и словно бы невзначай, но очень внимательно наблюдал за его работой. Грэм усмехался про себя. Истриец проверял его, но придраться, это он мог сказать без ложной скромности, было совершенно не к чему.

— Ловко у тебя выходит, — похвалил Михал уже перед окончанием работ. — Так и не расскажешь, где учился-то?

Грэм ответил в том духе, что было это давно и неправда, а потому и говорить не о чем. Да и какая разница?

— Да никакой, просто интересно, — невозмутимо ответил Михал. — Останешься до конца работ-то? А то, если хочешь, могу в артель тебя взять.

— Спасибо, не надо, — отказался Грэм, мысленно содрогнувшись. — Я вообще-то надолго здесь задерживаться не собираюсь.

— Жаль. Ну, как знаешь.

На обратном пути — уже темнело, — Грэм встретил Илис. Она на полном ходу выскочила из-за угла, и Грэм едва успел отшагнуть в сторону и крепко ухватить ее за плечо, иначе она, пожалуй, с разгону влетела бы в него. Грэм развернул ее к себе лицом и даже испугался: вид у нее был странно отсутствующий — взгляд обращен внутрь себя, губы плотно сжаты. Она смотрела прямо на него, но, кажется, его не видела. Он осторожно встряхнул ее за плечи.

— Куда это вы, сударыня, торопитесь? Осторожнее надо. Что случилось?

— А? — рассеянно спросила Илис, и взгляд ее прояснился. — Грэм? Ты?

— Да, это я. С тобой все хорошо?

— Все просто отлично. Ты к Брайану? Я с тобой.

— Э?

— Оглох, что ли? — нетерпеливо спросила Илис. — Я же ясно сказала — хочу зайти к Брайану. Нужно с ним поговорить.

— Правда? — усомнился Грэм.

— Да. Мне нужно его увидеть. Очень.

— Ну… пойдем.

Илис ужасно торопилась и казалась встревоженной. Она даже не разговаривала, уйдя глубоко в свои мысли. Грэм тоже молчал и размышлял, что же такое могло случиться, если Брайан оказался востребован, да еще так срочно, да еще и сопровождение понадобилось? Кажется, здесь начинались тайны, в которые его не сочли нужным посвятить.