Голос белых ангелов - [8]

— Он опять приближается, — сказал Пол и стал пятиться назад и показывать пальцем на льва.

— Я сейчас попытаюсь снова залезть в его сознание, — шепнул я. — Ты постарайся его не бояться. Если я внутри, я буду вилять хвостом и поджимать уши к голове.

Я закрыл глаза и снова почувствовал ярость. Я видел нас с Полом. Моё тело снова обмякло и упало на траву. Находясь в теле льва, я стал пятиться назад, виляя хвостом и поджимая уши. Отойдя на безопасное расстояние, я снова открыл глаза и сразу стал говорить Полу:

— Пол, мне придётся быть во льве, чтобы он нас не съел, может, если удастся, ты погрузишь меня сверху на него и мы прокатимся. Я постараюсь найти водоём и придумаю, что делать. Ты же умеешь ездить верхом?

— Вот ты волшебник, — улыбнулся Пол, вытирая пот на своём лбу.

Лев снова подходил к нам, не прячась, и поэтому мне пришлось закрыть глаза вновь. Оказавшись им, я медленно подошёл к Полу и встал на задние лапы. Я протянул ему правую лапу, а он смело шагнул ко мне и пожал своей малюсенькой ручкой один из моих пальцев.

— Всеволод, это ты? — спросил он.

Я несколько раз кивнул головой, чувствуя, какая она тяжёлая. Очень непривычно было находиться в таком большом теле. Особенно необычно было чувствовать длинный хвост и мокрый нос, который мой язык периодически смачивал. Я лёг на землю, дожидаясь, когда сообразивший Аполлион погрузит моё тело на льва. Он положил лёгкое как пушинку тело перед собой, а сам занял позицию позади. Я обернул голову и увидел его детские коленки и своё лицо с закрытыми глазами.

После того, как погрузочные работы были завершены, и Пол больно схватил меня за гриву с двух сторон, я с лёгкостью поднялся и, покачивая бёдрами, отправился в противоположную берегу сторону. Я старался думать о воде и через некоторое время, стал ощущать её далёкий запах.

Шли мы довольно быстро. И когда запах стал усиливаться, к нему примешался запах других зверей. В моём воображении сразу всплыли довольные мордочки львиц и львят. На земле я заметил следы, и мне захотелось бежать навстречу прайду. Но благоразумие направило меня в другую сторону. Мне нужно было обойти львов с подветренной стороны.

Сделав огромный крюк и встретив несколько раз неведомых зверей, похожих на изящных высохших носорогов, на тонких длинных ногах, я подошёл к широкому ручью. Я инстинктивно наклонил свою голову к воде и стал хлебать вкусную жидкость, сворачивая свой язык лодочкой. Я лакал воду и удивлялся высокой производительности процесса.

Над водой нависали какие-то свисающие ветви, как у плачущей ивы. Было ощущение, что большое дерево пьёт воду. Я лёг на живот. Аполлион осторожно слез сам и оттащил моё тело к берегу. Затем он вернулся ко мне и, держа меня за гриву, оттянул меня к дереву.

— Я тебя тут привяжу к этим веткам, — глядя в мои глаза, сказал он. — Тогда ты сможешь очнуться и рассказать мне свои ощущения.

Я кивнул своей головой. Пол стал опутывать меня ветками. Он завязал узелки на моей гриве. Спутал мои лапы, особенно тщательно привязал мой хвост к нескольким «лианам», которыми дерево пило воду. Когда дело было завершено, я убедился, что не могу пошевелиться и тем более выбраться. Я попытался перекусить ветки, спутавшие лапы, но промахнулся и больно впился клыками в свою кожу. Я громко зарычал.

Пол подошёл ко мне и стал заматывать мою морду гибкими стеблями, потом обернул их позади моей головы. Намордник мешал мне открыть рот, поэтому я шумно дышал ноздрями. Я чувствовал, как они высыхают от мощного напора воздуха, и почувствовал такой острый прилив клаустрофобии, что сразу открыл глаза.

Передо мной оказалась вода. Я протянул свою человеческую руку к воде и потрогал её. Ручей был прохладным. Я встал и немного потянувшись, посмотрел на Пола и привязанного, ничего не понимающего льва. Мы с Полом улыбнулись друг другу и, пожав руки, пошли пить.

В прозрачной, такой же как на Земле воде, плавали длинные рыбки, играющие на солнце чешуёй. Они были очень толстыми и подплывали к нам, когда мы зачёрпывали воду в ладошки. Лев тихо рычал, пытаясь выпутаться из веток, но у него ничего не получалось. Я попробовал прикоснуться к одной из рыбок, и она довольно завиляла хвостом. Её тело было покрыто скользкой противной слизью.

Я попытался её схватить двумя руками, но она отплыла на один метр и сразу вернулась, когда я убрал руки.

— Страна непуганых рыб, — улыбнулся Аполлион, вставший за моей спиной.

— Если научимся добывать огонь, то еда сама будет приплывать к нам в руки, — рассмеялся я, пытаясь вспомнить, как добыть огонь.

— Ты только глаза не закрывай, — съехидничал Пол, — а то дышать под водой ты не умеешь и потопишь всю рыбу.

Ночь

С пятой попытки я поймал одну рыбку, затем вторую. Аполлион помогал мне, находясь в нескольких метрах. Улов сам шёл в наши руки. Мы оттащили пойманую рыбу поближе к льву. Лев уже бился в истерике, но выпутаться было невозможно. Чтобы хоть както успокоить его, мы решили устроить ему сытный обед.

Мы немного посовещались с Аполлионом и составили план действий. Я закрыл глаза и почувствовал резкий приступ клаустрофобии. Мои лапы затекли и нестерпимо гудели. В животе урчало и от голода болела грудная клетка. Я поджал уши, что являлось сигналом для моего компаньона. Пол подошёл и распутал мою морду. Я широко зевнул, разминая свою огромную челюсть. Свежий воздух слегка пьянил меня. Я принюхался и поморщился. Пахло болотной слизью.