Голос белых ангелов - [11]

Костёр больно слепил мои чувствительные к темноте глаза. Было очень неприятно смотреть на него. Когда я пытался заставить себя смотреть на пламя, мои мышцы напрягались, готовые убежать. И я не мог погасить свой страх, который напоминал боязнь высоты. Инстинкты в чужом теле продолжали действовать. Я лизнул Полу лицо, почувствовав копчёную рыбу на его губах и отправился к дереву.

Усталый Аполлион отправился за мной и стал особенно тщательно привязывать моё тело к необычно гибким лианам. Когда он опутал мою пасть, я дождался, когда Пол отойдёт подальше и открыл глаза. Моя спина и правый бок почувствовали горячее жжение. Я вскочил на ноги и понял, что Пол положил меня на горячий от костра камень. Пол подошёл к костру. Мы тепло укутались в парашюты и положив под себя ранцы, стали болтать, закусывая запасённой рыбкой.

Звёзды над нами слепили своей яркостью и не мерцали. Луны на этой планете не было, что было необычно. Было прохладно. Ночь становилась всё темнее и темнее, словно в театре, плавно гасили свет, перед большим волнующим спектаклем. Лев снова затих. Нам тоже очень хотелось спать.

Львица

— Слушай, неплохая планета для заселения, — отметил Пол, вытягивая ножки к костру. — Еда, вода, животные, деревья, рыба, что ещё нужно для нормальной жизни?

— Не советую делать быстрых выводов, — сказал я, подбрасывая ветки в костёр. — Мы ещё не знаем, кем окажутся те белые ангелы. Думаешь они рады будут, если прилетят космические корабли с людьми и станут заселять эти леса?

— Америка пережила, — коротко ответил Пол, — и эти переживут.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я.

— А ты проведи аналогию между местными жителями и индейцами, — напомнил он. — Думаю, всё будет в точности так же.

— Будут разорять, убивать и отбирать земли? — тихо прошептал я.

— А я откуда знаю, — нахмурился Пол. — Но что-то мне подсказывает, что людскую природу победить очень сложно. Единственный выход у местных аборигенов, оказаться сильнее и умнее.

Довольно смешно было наблюдать со стороны, как двое пятилетних малышей, завёрнутых в тускло светящиеся парашюты, болтают на такие серьёзные темы.

— Тут ты прав, — сказал я, — но есть ещё вариант, мы можем смешать наши цивилизации и обменяться культурой. Я уверен, что человечество сейчас настолько прогрессивно, что сможет учесть ошибки прошлого, а если они начнут гадить на этой планете, мы вмешаемся.

— Кто мы? — спросил Пол.

— Люди индиго, — напомнил я. — Грегори нам поможет.

— Ну-ну, — рассмеялся Пол. — Этот парень, как всегда, всех выручит. Ты только не забывай, он и есть человечество. Он всегда будет делать то, что ему скажут «его ребята». Они на своих совещаниях со всем человечеством, руководствуются исключительно собственной пользой.

— А почему ты так плохо думаешь про людей? — спросил я. — Все мои знакомые, голосовали бы за смешение наших цивиллизаций. Мы сегодня прошли около десяти километров и не встретили ни души. Это означает, что места на этой планете хватит всем.

— Тебя всего один день никто не ел на этой планете, — улыбнулся Пол, — поэтому ты так мирно рассуждаешь. Кстати, расскажи мне одну вещь.

— Какую? — спросил я, борясь со сном.

— Как у тебя получается управлять львом?

— Я не знаю, оно само так получается. Если я думаю о нём и пытаюсь встать на его место, я становлюсь им. Вижу и чувствую всё, что он делает.

— Круто, а я так смогу?

— Наверное, — улыбнулся я. — Тебе никто не мешает попробовать. Только если можно, я вздремну. Детям уже пора спать, завтра у нас с тобой тяжёлый день, нужно выяснить, куда дели наших родителей и почему они бросили парашюты.

— Спокойной ночи, — пожелал Пол. — Я буду следить за костром.

Я тщательнее завернулся в парашют, положил ранец под голову и лёг на тёплый камень недалеко от своего друга. Вспоминая сегодняшние события, я быстро уснул. Судя по снам, я похоже, снова вселился в льва. Мне снилось, как я прыгаю вокруг таких же как я львят и пытаюсь найти сосок среди густой пятнистой шерсти матери.

Мама помогает мне огромной лапой пробраться через такие же как я живые комочки. Потом она вылизывает меня огромным языком и таскает с места на место за шкирку. Вспоминал, как она однажды принесла нам летучую мышь с перебитой лапкой и как мы с маленькими львятами радостно играли в охоту. Тогда я впервые попробовал солёный, похожий на ржавчину, вкус крови.

Мне снилось, как я много раз пытался стать вожаком стаи. Я несколько лет зализывал раны, нанесённые моим отцом, когда я терял субординацию. После того как он погиб на охоте, сорвавшись со скалы, отношение прайда ко мне изменилось. Мне пришлось быть жестоким и безчувственным. Львицы приходили ко мне и приносили разные лакомства и лучшие куски.

Мне практически не приходилось охотиться. Моя главная задача была охрана порядка в прайде и продолжение рода. Внезапно, в мой сон вмешалась симпатичная львица, которая вылизывала мою морду. Она пыталась привлечь моё внимание и разбудить. От того, что моё лицо было мокрым и замерзало, я проснулся.

Первой моей мыслью было подкинуть дров, так как огонь уже почти погас. Но меня смутило то, что моё лицо было действительно мокрым. Я вытер его рукавом и увидел, как вязкие слюни на моём лице тянутся подобно паутинкам. Я обернулся, но ничего не увидел.