Голодная степь - [97]

Однако причины для беспокойства он не увидел и здесь. Методично постукивали каменщики ребром лопаточки о кирпичи, снимая лишний раствор быстрым, ловким движением, подсобницы подавали им материал. Попросив рабочего накрыть рубероидом только что привезенный, сваленный на дворе цемент, Нурзалиев легким шагом понесся домой.

Вечером в его большой желтой комнате собрались гости. Горбушин и Шакир только накануне освободили ее, и то лишь потому, что в квартире появился маленький Федя с испуганными глазами. Шеф-монтеры вернулись в дом Джабарова, в комнату с зарешеченными окнами и глазастым глухарем-павлином, встрече с которым оба обрадовались. Шакир даже прокричал ему «кукареку» и отдал честь.

Накануне он съездил в Ташкент, купил позолоченные наручные часы, нашел гравера. И на крышке часов появилась надпись: «Дженбеку на память от Г. и К.» Только после этого, вручив хозяину подарок, друзья почувствовали облегчение. Они прожили у Нурзалиевых на всем готовом целый месяц, платы же никакой супруги не брали, уверяя их, что киргизский обычай не позволяет им брать деньги с гостей. Напрасно Шакир доказывал, что гости — гостями, обычай — обычаем, но кормить целый месяц двух тяжеловесов не шутка, гостям надо и совесть знать. Словом, лишь купив эти часы, друзья ушли от Нурзалиевых успокоенные.

Поздравить Дженбека с днем рождения пришли: Ким с женой Ольгой Матвеевной, тоже небольшого роста, как и он, Джабаров с Марьей Илларионовной, Рипсиме с Муасам, Рахимбаев, Ташкулов, Гаяс, Акрам, Мурат.

Рахимбаев перед застольем ознакомил присутствующих с письмом «Русскому дизелю», которое сочинял уже несколько дней. Накануне письмо прочитал в райкоме Бекбулатов, сказал: «У вас, Нариман Абдулахатович, руки рабочего, а голова министра».

«Директору завода «Русский дизель» Н. А. Дмитриевскому

Секретарю парткома Л. Р. Бокову

Председателю завкома Е. Т. Гавриловской

Начальнику цеха внешнего монтажа Н. Д. Скуратову

Дорогие товарищи!

Вы просили сообщить вам письмом, когда строительство ДЭС будет выведено из прорыва и ничто уже не помешает пустить завод в эксплуатацию в плановый срок.

Мы прорыв ликвидировали. Это стало возможным после полуторамесячной работы монтажников, трудившихся у машин по двенадцать часов в день. Спасибо вам за помощь. Рахмат!

Мы не сомневались, что получим ее. Ведь даже в дореволюционное время, когда народы Туркестана притеснялись царскими чиновниками, как ими притеснялся и ваш русский народ, лучшие русские люди, жившие в наших городах и кишлаках, несли нам культуру и пример.

Многие века народы, населяющие Туркестан, жили под гнетом. Коран и шариат тысячелетия иссушали ум народов Средней Азии, стремясь убить в них интерес к наукам, заставить народы только в коране и шариате видеть науку всех наук, способную ответить на любой возникающий в сознании человечества нравственный вопрос. Коран и шариат утверждали, что ими в мире все изучено, объяснено, исчерпано, поэтому ничто в них не подлежит ни критике, ни сомнению. В этих условиях развивались фарисейство, буквоедство, религиозный фанатизм и нетерпимость к людям других вероисповеданий.

Но глубокая духовная жизнь народа никогда не ограничивалась толкованием корана и шариата. У нас были великие архитекторы, создавшие бессмертные памятники, великие поэты, творения которых пережили века, великие астрономы. Народ создавал свою музыку, науку, свои песни и свое искусство.

Мы счастливы теперь, живя при Советской власти, в одной семье братских народов. Да, мы никогда не были так свободны, как сейчас, и никогда мы не жили так богато, как живем сейчас.

Да здравствует наш многонациональный Советский народ и его Коммунистическая партия!

Джабаров Усман, директор хлопкозавода

Ким Григорий, главный инженер

Рахимбаев Нариман, секретарь парторганизации

Ташкулов Гулам, главный механик

Нурзалиев Дженбек, начальник строительства

Бабаев Акрам, слесарь Абдулин Гаяс, слесарь

Алимжанов Мурат, слесарь

Джабарова Муасам, бригадир каменщиц, сложивших ДЭС, комсорг

Гулян Рипсиме, инженер, контролировавшая строительство ДЭС».

Женщины несли с веранды и ставили на стол большие пиалы с шурпой и блюда с горячим бешбармаком, от которого закурился в комнате ароматный парок. А до этого уже стояли на тарелках красный фаршированный перец, холодная рыба и помидоры. Фрукты на отдельном столе,  — там, обложенный виноградом и грушами, лежал ошеломляющего размера арбуз, рассеченный на две кроваво-красные половины.

Тамадою избрали Джабарова, но пожалели об этом — он оказался плохим тамадою. Он сказал только, что гости желают новорожденному жить долго и богато, как богата голодностепская осень, и что еще они желают ему и его жене вырастить сына, Федора Нурзалиева, хорошим человеком. И взоры присутствующих обратились к Жилар, на коленях которой сидел с грушей в руке принаряженный маленький Федя.

Выпив рюмку вина, занимаясь рыбой, Горбушин охотно слушал сидевшего рядом Григория Ивановича.

— Мы с женой родом из села Синельниково Никольско-Уссурийского края, это вблизи воспетого в песне Благовещенска. Корейцев в Средней Азии много. Живем хорошо. Рис сеем, хлопок выращиваем. Хлопок — культура дорогая, люди зарабатывают хорошо. А какие дивные тут разводят фруктовые сады, вы знаете? Тут всюду сады, виноградники, бахчи. Земли каждому дают много, а это главное. На такой земле, в таком благословенном крае произрастает все. Давай трудись, и будет твой дом полной чашей.