Голод Рехи - [230]

— Вместе, потому что больше никого и не осталось… За хребтом лава, Бастион пал. А за красными сумерками Великий Разлом, — вздохнула подошедшая мать девочки. — Вот все и идут сюда. Сейчас ты с нами, Страж. Значит, у нас появилась надежда. Извини, что моя дочь отвлекла тебя.

— Да я не Страж. Не восхваляйте меня. Я просто эльф, — запротестовал Рехи.

— Как скажешь, Страж, — кивнула покорно женщина. Похоже, его слава разносилась по пустоши даже после поражения Саата и падения культа. А он и не догадывался.

— Видишь? Видишь, Рехи! Здесь и эльфы, и люди! И мы не пьем человеческую кровь! — радовалась Санара, гордо идя вперед, прямо к башне, на вершине которой не было заунывного колокола, только мерцали растрескавшиеся фрески с изображением семарглов.

— Здесь мы и живем с Лойэ и Наттом.

— Да уж, подходящее место для королев, — заметил Ларт, пока Рехи осматривался. — Мне и не снился такой дворец.

— Это дозорная башня, а не дворец, — осадила его Санара и рассмеялась.

Нижний ярус колокольни оказался просторным, вдоль стен деловито растянулись сундуки и корзины. Шкуры мохнатых ящеров в углу образовывали аккуратное подобие спальни. Излишеств, как в шатре Ларта, Рехи не обнаружил, не считая большого количества разнообразного оружия.

— Говорят, ты знаешь, как его починить? — спросила Санара. Ларт уверенно кивнул ей и довольно сощурился.

Рехи же опять охватывала растерянность. Он выжидающе вертел головой: предметы теряли четкость очертаний, в полумраке не различались силуэты, не мелькали тени.

— А где же… Лойэ? — спросил он шепотом и заметил, что Ларт с Санарой и Инде куда-то ушли, оставив его в одиночестве. Замешательство напоминало странный сон. Время застывало на вдохе, пылинки замирали в воздухе. Секунды раскрывались цветами бесконечности. И прошлое рассыпалось отслоившейся фреской, когда из-за спины донесся мягкий низкий голос:

— Рехи…

Шершавые ладони ребячливо закрыли его глаза. Так они иногда играли. Когда-то очень-очень давно. Так давно, что уже забылись эти милые забавы. Рехи медленно погладил ладонь, поднес пальцы к губам и поцеловал поочередно каждый. Он не видел Лойэ, но ее незабытый аромат окутывал его, ощущаясь невероятно отчетливо в темноте сомкнутых век. Эти ладони! Эти пальцы! Рехи задрожал всем телом, он порывисто развернулся и обнял Лойэ, но не разглядел ее, потому что ясность взгляда похитили слезы радости.

— Рехи, — прошептала Лойэ и потянулась к нему, непривычно кроткая и нежная. Ее губы были соленые и холодные. И в коротких поцелуях затерялась вечность.

— Я дома, родная. Я дома! — твердил он, а потом за корзиной послышалось копошение, по полу затопали маленькие ножки.

— Папа! Папа! — нетвердым, но звонким голосом воскликнул крепкий мальчик.

— Натт! — обомлел Рехи. — Как ты вырос!

— Папа! — казалось, наслаждался новым выученным словом Натт, но тут же застенчиво прильнул к ногам Лойэ, отворачиваясь. Похоже, Лойэ решила представить возвращение потерянного отца как забавную игру, чтобы не пугать ребенка.

— Что же ты, Натт? Это твой папа. Мы все ждали его! — уговаривала она сына и подняла его, чтобы передать на руки Рехи. На этот раз заметно потяжелевший малыш не расплакался, только улыбнулся, отвернулся и засунул в рот большой палец.

— Ты узнаешь меня? — неуверенно спросил Рехи, ставя сына на ноги и наклоняясь к нему. — Ты помнишь меня?

Натт все так же задумчиво сосал большой палец. Похоже, встреча с незнакомцем поразила его, а мамина веселая игра больше не выручала. Вряд ли мальчик сохранил в нетвердой памяти младенца образ странного дяди в балахоне злых жрецов. Конечно, не сохранил.

— Может, и помнит. Я рассказывала ему о тебе каждый день! Он ждал тебя, как и я. Наверняка ждал! — повторяла воодушевленно Лойэ, садясь рядом.

— Да, и ты научила его слову, которое он еще не понимает, — вздохнул Рехи, продолжая смотреть на Натта. Он сам не верил чуду встречи, был так же растерян, как и ребенок.

— Ну как ты, Натт? Расскажешь что-нибудь? — неуверенно спрашивал Рехи, осторожно дотрагиваясь до плеча сына. Тот засмущался еще больше, но уже не искал защиты у матери. Значит, не боялся.

— Вы скоро узнаете друг друга! — обнадежила Лойэ. — Видишь, Натт, твой папа вернулся. Мы будем жить теперь все вместе.

— И тетя Сана? Тетя с нами? — спросил Натт с тайной тревогой. Похоже, он опасался, что пришедший незнакомец вытеснит второго самого близкого человека, которого он знал с рождения. Не отца, а Санару. Ревность кольнула Рехи, но тут же стихла: не они выбирали такую судьбу, так уж распорядилась воля пустоши. Хотя сами тоже натворили дел, но прошлое осталось за воротами Надежды. Рехи больше никого не судил.

— Да, конечно, Санара никуда не уйдет. А еще к нам вернулась старшая сестричка — Инде. Вам будет весело, — пообещала Лойэ. На лице ее играла та же невыразимая полуулыбка, как в день встречи в подземельях Бастиона. Натт заулыбался, Лойэ отпустила его, и малыш резво побежал на улицу. В дверях его шутливо сгребла в охапку Санара:

— Куда это ты собрался, непоседа? Ух, поймаю я тебя! Ух, закружу!

И она подняла его над землей. Натт звонко смеялся, раскрывая руки, как крылья. И радость сына наполняла душу Рехи покоем, заставляя наконец поверить: он дошел до цели. Он вернулся домой.