Голод - [2]
К Стэнтону с жестяной кружкой кофе в руке подошел Эдвин Брайант. Однако улыбка его тут же угасла.
– Э-э, да ты порезался.
Стэнтон бросил взгляд на лезвие бритвы. На стали алел мазок крови. Взглянув в зеркало, он обнаружил на горле алую черточку, трехдюймовый порез, зияющий там, где кончик лезвия коснулся кожи. Бритва была так остра, что он не почувствовал боли.
Сорвав с плеча полотенце, Стэнтон прижал его к ранке.
– Должно быть, рука дрогнула, – пояснил он.
– Сядь, дайка взглянуть, – велел Брайант. – Я, если помнишь, в медицине кое-что смыслю.
Но Стэнтон уклонился от протянутой к нему руки.
– Все в порядке, ничего страшного. Мелочь.
По сути своей, из подобных «мелочей» состояло все это дьявольское путешествие: одна неприятная неожиданность за другой.
– Как угодно, – пожав плечами, сказал Брайант. – Но гляди, волки кровь за две мили могут учуять.
– С чем пожаловал? – спросил Стэнтон.
Он знал: Брайант шел к нему вдоль обоза не ради пустой болтовни – тем более что давно пора запрягать да в путь отправляться.
Вокруг кипела, бурлила обычная утренняя неразбериха. Возницы собирали волов; земля дрожала под тяжкой воловьей поступью, мужчины сворачивали шатры, грузили их по фургонам либо засыпали песком догорающие костры. Воздух звенел от гомона детишек, отправленных по воду для дневного питья и умывания.
Стэнтон с Брайантом знали друг друга не так уж давно, однако быстро успели сдружиться. Недавно, за Индепенденсом, штат Миссури, к партии, с которой шел Стэнтон, небольшому обозу из Иллинойса, состоявшему в основном из семейств Доннера с Ридом, примкнула еще одна, куда большая группа поселенцев под началом отставного военного Уильяма Рассела. Эдвин Брайант одним из первых участников партии Рассела подошел познакомиться и вообще потянулся к Стэнтону – вероятно, потому, что оба оказались холостяками, одиночками среди кучи семей.
А вот внешностью Эдвин Брайант отличался от Стэнтона во всем. Миловидностью рослого, от природы сильного Стэнтона окружающие восторгались всю жизнь, с самого детства. Насколько он мог судить, красота – и густые, волнистые темные волосы, и томный, проникновенный взгляд – досталась ему в наследство от матери.
– Глазищи твои – дар от дьявола, парень, чтобы легче было добрых людей на грех подбивать.
Еще одна из дедовых сентенций… Как-то раз дед хлестнул Стэнтона по лицу пряжкой поясного ремня – возможно, надеясь изгнать дьявола, которого видел в его глазах, однако не тут-то было. Все зубы Стэнтона остались целы, и нос вскоре зажил. И шрам на лбу сгладился, выровнялся. И дьявол, по всему судя, даже не думал бежать.
Годами этак десятью старше Стэнтона, Брайант много лет проработал газетчиком, а потому здорово уступал в выносливости и силе большинству поселенцев: фермеров, плотников, кузнецов – одним словом, людям, всю жизнь занимавшимся нелегким физическим трудом. Вдобавок он был слабоват зрением, отчего почти никогда не снимал очков, да и вообще, неизменно ершистый, взъерошенный, вечно казался слегка не от мира сего. Однако никто не мог отрицать, что малый он башковитый – пожалуй, самый толковый, сообразительный во всей партии. По собственным же словам, зеленым юнцом он несколько лет провел в подмастерьях у доктора, однако впрягаться в ярмо полевого врача на время перехода не пожелал.
– Вот, полюбуйся, – сказал Брайант, поддев сапогом пучок травы под ногами. В воздухе заклубилась пыль. – Заметил? Июнь на дворе, а трава для июня уже суховата.
Обоз их который уж день двигался по плоской равнине. Высокие степные травы и жесткий кустарник тянулись к самому горизонту. По обе стороны от тропы, вдалеке, волнами высились вереницы золотистых, кораллово-розовых песчаных холмов; некоторые – отвесные, островерхие – казались огромными пальцами, указующими прямо в небо. Присев на корточки, Стэнтон сорвал несколько стебельков травы. Короткие, от силы девяти-десяти дюймов в длину, травинки заметно побурели, поблекли.
– Похоже, сильная засуха тут недавно была, – сказал Стэнтон, поднявшись, отряхнув от пыли ладони и взглянув вдаль, к затянутому туманным пурпурным маревом горизонту.
Казалось, прерии нет и не будет конца.
– А ведь мы едва переступили границу равнины, – напомнил Брайант.
К чему он клонит, было яснее ясного: возможно, обозным волам и прочей живности не хватит травы для прокорма. Трава, вода, пища – три вещи, без которых обозу никак.
– Дела обстоят хуже, чем ожидалось, а путь предстоит еще долгий. Видишь тот горный хребет вдали? – продолжал Брайант. – Так это, Чарльз, только начало. За теми горами нас поджидают другие, и пустыни, и прерии, и реки куда глубже, шире любой из тех, через которые мы уже переправились. И все это – между нами и берегом Тихого океана.
Эти жалобные песни Стэнтон слышал не в первый раз. С тех пор как обоз двое суток назад набрел на охотничью заимку в окрестностях Аш-Холлоу, Брайант только об этом и твердил. Заброшенная хижина стала для поселенцев, идущих через равнину, чем-то вроде пограничной заставы: там оставляли письма, чтоб следующий путник, направляющийся на восток, прихватил их и довез до настоящего почтового отделения, а уж там письма обычным порядком отправятся дальше. Многие из этих писем оказались попросту свернутыми вчетверо клочками бумаги, оставленными под камнем в надежде, что весточка в конце концов доберется до адресатов – до тех, кто остался дома.
Темной ночью в больницу маленького городка Сент-Эндрю привозят молодую женщину по имени Ланор. Полицейские, доставившие ее сюда, говорят, что она только что убила в лесу мужчину. Оставив арестованную на попечение доктора Люка Финдли — вся ее одежда в крови, возможно, она ранена, — полиция возвращается на место преступления. Ланор тем временем умоляет Люка отпустить ее, ибо она ни в чем не виновна и то, что она совершила, не было убийством. А затем рассказывает врачу совершенно невероятную историю своей жизни — историю женщины, которая точно знает, что вечная любовь все-таки существует.
Говорили, что этот лайнер роскошнее, чем любой из существующих кораблей. Говорили, что он непотопляем. Но «Титаник» затонул в первом же плавании, и ещё прежде, чем корабль столкнулся с айсбергом, на борту его творилось нечто зловещее… и потустороннее. Энни Хеббли пережила гибель «Титаника». Она годами пыталась оправиться от произошедшего – не только от катастрофы. Она хотела забыть об ужасах, творившихся на борту лайнера, но прошлое невозможно стереть. На борту плавучего госпиталя «Британник» Энни придётся погрузиться в страшные воспоминания.
Имя Вадима Голубева знакомо читателям по его многочисленным детективам, приключенческим романам. В настоящем сборнике публикуются его детективы, триллеры, рассказы. В них есть и юмор, и леденящее кровь, и несбывшиеся мечты. Словом, сплошной облом, характерный для нашего человека. Отсюда и название сборника.
Любовь и ненависть, дружба и предательство, боль и ярость – сквозь призму взгляда Артура Давыдова, ученика 9-го «А» трудной 75-й школы. Все ли смогут пройти ужасы взросления? Сколько продержится новая училка?
Действие романа происходит в США на протяжении более 30 лет — от начала 80-х годов прошлого века до наших дней. Все части трилогии, различные по жанру (триллер, детектив, драма), но объединенные общими героями, являются, по сути, самостоятельными произведениями, каждое из которых в новом ракурсе рассматривает один из сложнейших вопросов современности — проблему смертной казни. Брат и сестра Оуэлл — молодые австралийские авторы, активные члены организации «Международная амнистия», выступающие за всеобщую отмену смертной казни.
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.
Запретная любовь, тайны прошлого и загадочный убийца, присылающий своим жертвам кусочки камня прежде чем совершить убийство. Эти элементы истории сплетаются воедино, поскольку все они взаимосвязаны между собой. Возможно ли преступление, в котором нет наказания? Какой кары достоин человек, совершивший преступление против чужой любви? Ответы на эти вопросы ищут герои моего нового романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кошмары героев станут вашими кошмарами». Стивен КингМонстры преследуют семью Тернеров. Ной, самый младший, рассказывает историю семейства. Как в конце шестидесятых его мать, любительница книг, вопреки здравому смыслу, вышла замуж за Гарри, фаната Лавкрафта. У них родились две дочери, такие разные Сидни и Юнис. Денег нет, Маргарет и Юнис мучают кошмары, а Гарри начинает себя странно вести. Он одержим строительством изощренного аттракциона «дом с привидениями», который называл «Блуждающая тьма». Семья пытается защитить Ноя от фальшивых ужасов, но они не знают, что его навещает монстр, лохматый зверь с яркими глазами.
Лондон скрывает много тайн. Одна из них – Баньян-Корт, построенный одиозным олигархом Тобиасом Феллом. Шикарный фасад, апартаменты премиум-класса, а на задворках теснятся квартирки для неимущих. В годовщину строительства миллиардер-отшельник внезапно приглашает на званый обед двенадцать человек. Какова его цель? Что их связывает? За драмами и грязными делишками наблюдают сами стены Баньян-Корта, чьи изменяющиеся пространства преодолеваются не только ногами, и есть направления, которые не покажет ни один компас.
«Это самый американский роман ужасов, который я когда-либо читал». – Грейди ХендриксСтивен Грэм Джонс – автор 15 романов и 6 сборников рассказов в жанрах ужасов, научной фантастики, экспериментального и криминального романа. Он награжден премией имени Брэма Стокера и является четырехкратным лауреатом премии «Это хоррор», финалистом Всемирной премии фэнтези и премии имени Ширли Джексон. На русском языке почти не издавался. Джонс – чистокровный индеец из племени черноногих. Он по-настоящему любит вервольфов и фильмы-слэшеры.
В вековечной тьме пещер слепые существа охотятся на своих жертв ориентируясь на звук. Вылетев из своей подземной тюрьмы, рои этих тварей активно питаются, процветают и уничтожают. Крикнуть, даже прошептать – значит призвать смерть. Пока орды опустошают Европу, девушка следит, не переплывут ли они пролив. Глухая уже много лет, она знает, как жить в тишине. Безмолвие – единственный шанс ее семьи выжить. Покинуть свой дом, избегать других, найти отдаленное убежище, тихое место, где можно пересидеть чуму. Но кончится ли это когда-нибудь? И что за мир останется?«Мастерская симфония ужаса».