Голливудская трилогия в одном томе - [234]

– Складно звонишь, – сказал Крамли.

– Ты уволен, – парировал Фриц.

– А я и не нанимался. Что дальше?

– Пойдем и докажем, что я прав!

– То есть, по-твоему, Раттиган спустилась в дождевую канализацию и пешком отправилась на восток – или поехала, или ее подвезли?

– Вот именно! – сказал Фриц. – Так и буду снимать. Это же готовый фильм. Пальчики оближешь…

– Но зачем ей идти именно на Форест-Лаун? – попытался возразить я, смутно подозревая, что не кто иной, как я сам, ее туда и отправил.

– Чтобы умереть! – с торжествующим видом объявил Фриц. – Кто читал повесть Людвига Бемельманса[413] – о старике, который, когда умер, поставил себе на голову зажженную свечу, обвешался венками и, будучи единственным участником похоронной процессии, прошествовал в могилу? Констанция сделала примерно то же самое. Отправилась в последний путь – и теперь уже в последний раз… Ну так что, я завожу мотор? Кто-нибудь еще едет? Поверху поедем – или под землей?

Я посмотрел на Крамли, он – на меня, а потом мы оба – на слепого Генри. Он уловил наши взгляды – и коротко кивнул.

За это время Фриц успел уйти – не забыв прихватить водку.

– Идите первыми, – сказал Генри. – Только материтесь почаще и погромче, чтобы я вас не потерял.

Мы двинулись к драндулету – сначала я и Крамли, потом – Генри.

Фриц уже сел в свою машину. Прямо перед нашим носом он хлопнул дверцей и посигналил.

– Давай-давай, колбасник хренов! – крикнул Крамли.

– Эй! Где тут ближайшее шоссе для смертников? – Автомобиль Фрица взревел и подпрыгнул на месте.

Мы стояли на распутье, поглядывая то внутрь туннеля, то на дорогу.

– Ну что, куда едем, красавчик? – спросил Крамли. – В Дантов Ад или на трассу 66?

– Дай подумать… – сказал я.

– Можешь не трудиться! – выкрикнул Крамли.

Мы поискали глазами машину Фрица – ее нигде не было.

И только повернув головы направо, мы увидели, как в глубине туннеля прощально тают два красных огонька.

– Проклятье! – прорычал Крамли. – Этот козел все-таки рванул через трубу!

– Что будем делать? – спросил я.

– Ничего не делать! – С этими словами он полностью утопил педаль газа.

Мы развернулись и нырнули в туннель.

– Это же безумие! – заорал я.

– Пить надо меньше! – Крамли грязно выругался. – И еще три раза так!

– Хорошо, что я этого не вижу… – сказал Генри, который сидел на заднем сиденье и разговаривал со встречным ветром.

Мы двинулись по водостоку, держа курс в глубь материка.

– А мы проедем? – спросил я. – Какая тут высота потолков?

– Около трех метров, – прокричал Крамли. – Чем глубже забираешься, тем выше свод. В Глендейле вода стекает с гор, там канал вообще широкий. Держитесь крепче!

Машина Фрица почти скрылась из виду.

– Вот урод, – сказал я. – Интересно, он имеет хоть малейшее представление о том, куда ехать?

– Имеет, – кивнул Крамли. – До Китайского театра, а потом налево – и прямиком в сад мраморных камней.

Наш мотор завывал так, что мог бы озвучивать конец света. В этом грохоте толпа лунатиков, которая замаячила впереди, показалась мне особенно жуткой. Я узнал их.

– О господи! – завопил я. – Мы их собьем! Нет! Не сбавляй скорость! Они же ненормальные! Только не останавливайся!

Мы не останавливались. Мотор ревел. Мимо нас, увековеченная на стенах, пролетала история Лос-Анджелеса… Наскальные рисунки, граффити, шокирующие иллюстрации быта бомжей, сороковой год, тридцатый, двадцать пятый, гадкие рожицы, пошлые картинки, и ничего живого…

Наконец, мы врезались в самую гущу подземных психов, которые встретили нас визгливыми воплями. Крамли сбавил скорость, но не остановился. Мы просто ехали и резали толпу пополам, разбрасывая ее направо и налево.

Вдруг один из призраков поднялся и, пошатываясь, начал что-то бормотать.

Эд, Эдвард, Эдди… О, Эдуардо! Это опять ты?

– Ты не попрощался со мной! – исступленно выкрикнул Эд – и, не успел я всхлипнуть, как он уже остался позади.

Мы помчались дальше – как будто спасались бегством от моей вины… Все оставалось позади, и чем дальше мы углублялись в туннель, тем сильнее меня сковывал ужас.

– Как же мы сможем понять, что мы приехали? – спросил я. – Здесь ведь нет никаких указателей. А может, мы просто их не видим?

– Действительно, – сказал Крамли, – надо приглядеться…

Мы пригляделись и увидели, что в туннеле полно всяких знаков, нарисованных где мелом, а где черной краской.

Крамли сбросил скорость. Прямо перед нами на стене были нацарапаны несколько распятий и могилок.

– Если верить гиду по имени Фриц, то мы уже в Глендейле, – сказал Крамли.

– Значит, это…

– Да. Форест-Лаун.

Крамли включил дальний свет, и мы медленно двинулись вперед, виляя то вправо, то влево. Очень скоро мы увидели лестницу, которая вела наверх – в люк, прикрытый решеткой. Рядом с ней стояла машина Фрица, а сам он карабкался по ступенькам в небо. Кресты начинались уже здесь.

Мы вышли из автомобиля и, миновав пересохшие лужи, тоже полезли наверх. Что-то громыхнуло в вышине у нас над головами. Кажется, это был не гром, а Фриц, который сдвигал железную решетку. Дождь, тем не менее, закапал.

Поднимались молча, и только Фриц где-то над нами выкрикивал режиссерские указания:

– Давайте уже, шевелите булками! Мудачье…