Голем, русская версия - [22]

А теперь-то было легко: плохо, что одиноко, но все равно легко как-то. Что ж, постановлю для себя, наконец: у меня есть еще лет десять, чтобы не думать о старости, а за такой срок многое еще может произойти, устроиться. Нечего мне теперь беспокоиться, рано еще. Это Куракину пора, а мне еще рано.

То есть получалось, что этот странно-нейтральный нынешний вариант между мной и Галкиной был лучшим из возможных. К моей тоске она не имела никакого отношения, какая тут связь. Но вот образовывалась некая история, в которой все начинало связываться одно с другим, а то, что было еще двумя днями раньше, уже ощущалось как отброшенный пласт того самого дерна. Она почему-то начинала входить в меня куда серьезней, чем раньше. Не сделав для этого ничего.

Починил я кран и пошел в комнату, подглядывать. Сел за стол и начал листать листочки, которых было довольно много. Например, такие, на которых было сведено все, что появилось за день в прессе, — небольшие листки, то есть, получается, немного-то происходило. Была сшивка страниц с анализом каких-то боев вокруг Томской области, "Томскнефти" и фирмы Acirota LTD. Я так и не понял, кто там прав, кто виноват, тем более что и документы вовсе не претендовали на вынесение решения. Видимо, в этой истории имелся какой-то ключ — у того, кому предназначались эти раскладки. Но Галкина, полагаю, вряд ли была о нем осведомлена.

На полу валялись (видимо, она что-то впопыхах искала в коробке от компьютера, которая служила у нее ящиком для книг) уже пожелтевшие страницы с совершенно магическим, как обнаружилось при чтении, текстом, исполненным шрифтом Arial, четырнадцатым кеглем:

"В течение недели предлагается активный и наступательный ньюсмейкинг со стороны Президента. Необходимо учитывать, что с первого же дня недели произойдет резкое изменение информационно-политических характеристик поведения основных игроков: все основные участники политического процесса будут действовать агрессивно и наступательно; любые действия и реакции президентской стороны будут предельно жестко оцениваться с точки зрения решительности, последовательности, уверенности.

Необходимы опережающие, жесткие, ритмично организованные информационные действия президентской стороны, усиливающие давление на противоположную сторону "по нарастающей", начиная с ньюсмейкинга Президента 9.05. Целесообразно предусмотреть также формы публичного и иного реагирования на возможные неожиданные по своей резкости (и неадекватности) информационные проявления со стороны X. (это я имя вычеркнул, потому что не важно) — вплоть до радикальных перемен в его позиции (одобрение импичмента и т. д.)".

Это был не этот год: президент предыдущий, поскольку импичмент. То есть примерно 1999-й, то есть именно что год назад. Уволокла зачем-то со службы.

Бедная девушка. Хотелось думать, что это не она писала. Впрочем, по явной судьбоносности бумаги было не похоже, что ей бы доверили такое сочинить. Вообще, я познакомился с ней в этом году, не так и давно — в феврале, отчасти в пьяном виде на аллее. В обоюдно отчасти пьяном, собственно. Тогда и выяснилось, что она недавно тут снимает квартиру, до которой я ее и довел и даже не стал тогда напрашиваться на чаю выпить. Да и вид у нее был крайне удрученный. С тех пор она, впрочем, не пила. Или пила, но редко. Что-то потом с ней произошло, отчего перестала. Возможно, что именно что после встречи со мной перестала, потому что, если рассудить, куда же годится, чтобы кто-то случайный с улицы доводил домой, обнаружив блюющей на лавочке. Но знакомство состоялось. Так с тех пор и жили, ничего не выясняя друг про друга.

Например, она таскала с собой какой-то презерватив. Сначала подозревалось, что это для того, чтобы был под рукой, но обнаруженные свойства ее характера не позволяли предполагать ее готовность к немедленным связям, да и все полгода знакомства этот презерватив, используемый чуть ли не как закладка в записной книжке (все время вываливался из нее на кухонный стол), оставался все тем же. Может быть, с ним было связано какое-то важное воспоминание.

Что ли познакомить ее с переменчивым Куракиным? Они, похоже, смогли бы найти много соответствий друг в друге. Во всяком случае, их общее существование было бы отмечено многим числом схождений и расхождений, приятных обоим. Он бы ее пас и растил. Впрочем, тут требовалось большее знание их психики, нежели имелось в наличии у меня. Я, конечно, не понимал глубину изменений Куракина в каждом из очередных периодов его жизни. Возможно, уже и во второй раз сблизиться бы они не смогли, для нее он бы не изменился настолько явно, чтобы можно было сходиться заново, а для него любая употребленная во время предыдущей жизни сущность уже не могла представлять интереса в следующей. Тут бы он выглядел, пожшгуй, сволочью, так что эта гипотеза неожиданно открывала милые и беззащитные черты в подружке. Рассудив так, я решил, что сводить их не стану, пусть уж эта фатальная (для кого-нибудь из них уж непременно) встреча произойдет по воле Небес. Впрочем, разница в возрасте тут была уже слишком велика, так что страдающей стороной в этой связи стал бы, несомненно, он.