Голем - [10]
Со временем голем стал проявлять признаки зрелости и духовного роста. Он стал лучше говорить на идише и научился отчётливее произносить слова. Оказалось, он способен к некоторому развитию и душевному созреванию. В Праге были евреи, которые считали, что стоит перетерпеть все его оплошности и проказы и дождаться, пока он повзрослеет и тогда станет надежным защитником евреев во всей Богемии, а возможно, и в других странах. А иные даже думали, что он — предтеча Мессии. Существование голема тревожило недоброжелателей евреев. Враги опасались беды от него и от его силы. В Праге появились ясновидцы, которые предсказывали, что с помощью голема евреи станут править миром. Однако рабби Лейб не разделял таких надежд. Он знал, что спасение одной физической силой обрести нельзя.
К своему огорчению, рабби Лейб видел, что голем день ото дня становится всё больше человеком: он чихал, зевал, смеялся, плакал. У него даже появилось желание приодеться. Как-то раз, проснувшись после дневного сна, рабби Лейб увидел, что голем старается напялить себе на голову меховую шапку рабби, надеть на плечи его одеяние с кистями и даже обуться в его домашние туфли, хотя всё это на него не налезало. Голем стоял перед зеркалом и корчил рожи. И ещё рабби Лейб заметил, что у голема начала расти борода. Может быть, голем превращается в обыкновенного человека?
Однажды рабби Лейб сидел у себя в кабинете и читал книгу. Вдруг вошёл голем. До сих пор всякое его появление сопровождалось шумом и грохотом. Но на этот раз он осторожно открыл дверь и неслышными шагами приблизился к рабби. Рабби Лейб поднял глаза от книги.
— Йосеф, чего тебе надо? — спросил он.
Голем ответил не сразу. Он слегка помялся, а потом задал вопрос:
— Кто голем?
Рабби Лейб посмотрел на него с недоумением.
— Ты — голем, Йосеф.
— Голем старый?
— Нет, совсем не старый.
— Голем бар-мицва?[25]
Рабби Лейб ушам своим не поверил. Откуда голем узнал про такие вещи?
— Нет, Йосеф.
— Голем хочет бар-мицва.
— У тебя ещё много времени в запасе.
Голем помолчал. А потом спросил:
— Кто голем отец?
— Отец всех нас находится на небе, — ответил рабби Лейб.
— Кто голем мать?
— У тебя нет матери.
— Голем брат, сестра?
— Нет, Йосеф.
Голем наморщился. И вдруг громко зарыдал. Рабби заволновался.
— Почему ты плачешь, Йосеф?
— Голем один одинокий.
Горячая волна сострадания затопила сердце рабби Лейба.
— Не плачь. Ты помог евреям, ты спас всю нашу общину. Здесь все — твоя родня.
Голем задумался над этими словами, а потом воскликнул:
— Голем не хочет быть голем.
— Кем же ты хочешь быть?
— Голем хочет мать, отец. Все от голем убегать.
— Я объявлю в синагоге в субботу перед началом чтения Торы, что никто не должен от тебя убегать. А теперь пригни голову.
— Нет!
Рабби Лейб прикусил губу.
— Йосеф, ты создан не таким, как все. Ты исполнил своё дело, и теперь тебе пора уснуть. Наклони голову, и я сделаю так, что ты сможешь отдохнуть.
— Голем не хочет отдых.
— Чего же ты хочешь?
— Не хочет быть голем! — опять взвыл голем.
Потрясённый его криком, рабби Лейб стал его уговаривать:
— Будь послушным, Йосеф. Ты исполнил повеление Бога. Когда в тебе появится нужда, мы тебя разбудим. Прошу тебя, пригни голову.
— Нет!
Голем выбежал из кабинета, громко хлопнув дверью. И пустился бежать по улицам Праги. Прохожие при виде его замирали в страхе. Он наступил ногой в корзину с фруктами, сломал прилавок в зеленном ряду. На бегу он опрокидывал бочки и ящики. Рабби Лейб слышал грохот и молил Бога, чтобы голем не сделал ничего такого, что навлекло бы позор на всю общину. Вскоре в кабинет рабби Лейба вошёл полицейский офицер в высоких чинах. Он сказал:
— Рабби, ваш голем разрушает город. Вы должны его как-то обуздать. А иначе всем евреям придётся покинуть Прагу.
Предупредив так рабби Лейба, городские власти этим не ограничились. Был дан приказ схватить голема, надеть на него цепи, а если не будет даваться, отрубить голову. Некоторые улицы, ведущие к императорскому замку, были перекрыты. В разных местах поперёк улиц вырыли глубокие канавы, чтобы голем с разбега туда свалился. Но голему не страшны были ни солдаты, ни ямы, ни заборы. Он сворачивал все препятствия на своём пути. Солдат он хватал и играл ими, как оловянными солдатиками. Камни, которыми в него швыряли, отскакивали от него, как будто он железный. Потом голем всё-таки вернулся в гетто.
Он шёл мимо хедера[26], где учитель обучал маленьких детей азбуке. Голем вошёл в хедер и уселся на скамью. Дети с изумлением разглядывали сидевшего среди них великана. Даже в сидячем положении он головой доставал до потолка. Учитель сообразил, что лучше всего продолжать занятия как ни в чём не бывало.
— Алеф, бейс, гимл, далет, — произносил он нараспев, показывая палочкой на соответствующие буквы.
— Алеф, бейс, гимл, далет, — повторил голем таким голосом, что задрожали стены.
На пороге распахнутой двери появился служка Тодрус.
— Йосеф, тебя хочет видеть рабби.
— Голем хочет алеф, бейс, гимл, далет, — заявил голем.
— Ты должен пойти со мной, — сказал ему Тодрус.
Казалось сначала, что голем пришёл в ярость, сейчас он схватит Тодруса своими огромными ручищами и переломает ему все кости. Но потом он всё-таки поднялся и последовал за Тодрусом. К дому рабби Лейба они подошли уже затемно. Рабби ушёл в синагогу на вечернюю молитву. Голем вошёл на кухню, откуда шёл свет керосиновой лампы. Жена рабби Генендл молилась. Все их дети были уже семейными и имели собственных детей. В доме рабби жила только одна служанка да ещё девочка-сиротка по имени Мириам, помогавшая по хозяйству. Голем уселся на пол. Вид у него был усталый. Мириам спросила:
