Гольцы - [31]
За диво почитают хайцы городского человека. Всей деревней сбегаются смотреть. Каждому хочется перекинуться с ним словом, поздороваться, узнать, что на белом свете делается. И вот с недавних пор, проезжая к тунгусам с товаром, заладил останавливаться в Хае Мирон, приказчик Ивана Максимовича. Здесь нанимал он лоцмана на нижние пороги. Так уж в обычай вошло, что от Шивер-ска до Хаи лодки вел неванский лоцман Павел Бурмакин, а от Хаи до Стрелки, в устье Ангары, — хайский житель Антон Рукосуев. Каждый из них знал свои пороги. Попробуй сунься и хороший лоцман в незнакомый порог — расшибет посудину в щепы либо захлещет валами: любит побаловаться Чуна.
Лодки Мирона подчалили на закате. Широкая тень с левого берега надвигалась поперек реки. На крутом склоне горы над деревней светлым квадратом зеленел кипрейник, осыпанный последними лучами солнца. Среди него торчали черные, обгнившие стволы деревьев, опаленных лесными пожарами. У самой воды сплелись густые черемушники. В затончике ниже деревни плескались ельцы. Широкие круги разбегались по воде. Холодный туман выползал из распадка.
На россыпи, у берега, было мелко. Галька хрустела, раздвигаясь под тяжестью лодок. Течением корму заносило вниз. С крутого яра прыгали, бежали к лодкам хайцы, все от мала до велика.
Бросай чалку, — кричали они, размахивая руками, — поддернем!
Бурмакин встал, смотал бечеву и, размахнувшись, бросил на берег. Ее подхватили мужики. Струной натянулась крепкая бечева, передняя лодка со скрипом вползла на обсохшие камни. За ней последовали остальные.
Бурмакин вскочил первым и крепко пожал руку подбежавшему к нему Антону Рукосуеву.
Как плавали? — спросил тот, не выпуская руки Бурмакина.
Хорошо.
Ну и слава богу! А где же Мирон, я не вижу?
В лодке лежит. Заболел. Трясет лихорадка.
Ишь ты! Ну давай тащи его в избу. Есть у меня наготове настой — троелистка с вином. Как рукой снимет.
Знаю, — кивнул головой Бурмакин, — не раз спасался.
А это кто с вами? Новенький? — указал Антон на Митрича, копошившегося в лодке.
Да, купчишку посадил Иван Максимович с нами, тоже торговать едет, — презрительно усмехнулся Бурмакин. — Чудак старик! Трус. Как в порог спускаться — на берег до ветру просится. В Тюменце посадил я его в лопастные, так он чуть не утопил, дьявол, испугался, побелел весь и весла из рук выпустил. Хорошо, успел я вал перерезать, в подпорожье выскочить — не то поплавали бы с рыбами вместе.
Мирона унесли в избу к Антону, напоили вином с трое-листкой и накрыли новой собачьей дохой. Он щелкал зубами, посиневшими губами ловил воздух, в ознобе подскакивая на кровати.
Бабушку бы, шаманку, — сказал Митрич, наблюдая, как колотится на постели Мирон, — пошептать на воду, спрыснуть. Гляди, и полегчало бы.
Мирон заболел внезапно. Мужика свернула хворь как-то враз. Отплывая утром из Выдрипой, он все жаловался на боль в голове.
Темнит в глазах и кости ломит.
А к полудню распалился жаром, из лодки ноги в воду спустил, охладиться хотел, да не помогло — стало хуже, бросило в озноб.
Вот что, Антон, — с трудом выговаривая слова, подозвал хозяина Мирон, — скоро мне не встать. Чувствую. Скажи ребятам, пущай они товар на берег вытащат. Не ровен час вода накатит, оборвет чалки, лодки унесет.
Ладно, скажу, — согласился Антон. — Можно в амбар снести товары. Места хватит. Мышей нет. Оздоровишь — поплывем.
Митрич вышел на берег. Он не любил глядеть на хворых. Сидя на обмытом водой, обкатанном льдами камне, он рассуждал сам с собой:
«Господи, господи, велика земля и небеса твои! Всюду жизня, всюду люди. И река течет, конца ей нет. Или вот, скажем, птица — гусь либо утка дикая — каждый год прилетает птенцов выводить, закон свой исполняет. А как пути находит она? Вижу вот, червячок ползет по щепочке — куда он ползет? Никакой ученый не скажет. Или так: человек захотел пожадничать — враз на него хворь навалится. Хотя бы на Мирона. Не заболел я, слава тебе господи, не заболел Ваньча, не заболел Павел — заболел Мирон. Все похвалялся: опричь хозяйского товару, своего на двадцать целковых взял, подработаю, дескать, тайком от хозяина. Вот тебе и подработал! Господь-от везде найдет. Неужто помрет он? Кому тогда управлять товарами Ивана Максимовича? Видно, мне придется. Нет ближе меня человека».
Что, Степан, на воду смотришь? — хлодшул его по плечу Бурмакин. Митрич не слыхал, как он к нему подошел.
Светит месяц! Вот дурной! Аж сердце заколотилось, испугал.
Видать, понравилось плавать тебе, — не обращая внимания, продолжал с легкой насмешкой Бурмакин, — от реки уходить не хочешь.
Задумался малость.
Вид-то у тебя такой…
Какой, Павлуша?
Словно ты один, без Мирона, к тунгусам уплыть собираешься, — засмеялся Бурмакин.
Что ты, что ты! — степенно ответил Митрич. — Человека в беде покинуть? А не ровен час богу душу отдаст, кто перед Иваном Максимовичем за товары ответит?
Ты, что ли? — выдерживая прежний тон разговора, глянул на него Бурмакин.
Более некому, — смиренно выговорил Митрич.
Навряд. Мирон наказал глядеть за товаром Ан-
тону.
Врешь? — подскочил Митрич.
Эк тебя заело! Да тебе не все равно?
Все равно-то все равно, это верно. Правду говоришь, — обиженно дрогнули губы у Митрича.
В глухом таежном поселке, в страшную метельную ночь столкнулись сын погибшего на царской каторге политического ссыльного четырнадцатилетний Тимофей, его ровесник Виктор, сын адвоката, и сестра Виктора Людмила. В эту ночь все они остаются сиротами: от руки карателя погибает мать Тимофея, стреляется отец Виктора и Людмилы,... Как сложатся их судьбы?.. Ненависть к классовым врагам поведет Тимофея с боями до Тихого океана. За рубежи родины забросит Виктора. Непростой путь будет и у Людмилы.Философский камень в романе известного российского писателя — это не мифический минерал, который искали древние алхимики, алчущие золота, а вера в человека, в его несгибаемость и нравственную силу.
Повести, вошедшие в настоящую книгу, связаны между собой: в них действуют одни и те же герои. В «Горном ветре» молодой матрос-речник Костя Барбин, только еще вступает на самостоятельный жизненный путь. Горячий и честный, он подпадает под влияние ловкача Ильи Шахворостова и совершает серьезные ошибки. Его поправляют товарищи по работе. Рядом с Костей и подруга его детства Маша Терскова.В повести «Не отдавай королеву» Костя Барбин, уже кессонщик, предстает человеком твердой воли. Маша Терскова теперь его жена.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Во второй книге «Горит восток» С. Сартаков, прослеживая судьбы многих крестьянских и рабочих семей, наблюдая жизнь двух поколений накануне первой русской революции в Сибири показывает, как его герои, мужественно отстаивая права человека, включаются в сознательную революционную борьбу, которая под руководством большевистской партии становится все более организованной и сплоченной.
Вашему вниманию предлагается книга Сергея Сартакова «Каменный фундамент».В повести «Каменный фундамент» рассказывается о молодом сибиряке Алексее Худоногове, охотнике, поступившем рабочим на лесозавод и навсегда полюбившем свою новую профессию. Алексей был участником Великой Отечественной войны, вступил в партию. Смекалистый, инициативный, не терпящий разболтанности и безответственности, он стал душой рабочего коллектива.Его жена Катюша делит с ним все горести и радости, в самых тяжелых жизненных испытаниях сохраняя мужество и веру в победу добра.
Николай Цагеридзе, человек горячий, «южный», наделенный большой энергией и сердцем, не привык отступать и точно знает, что ему делать на таёжной реке Читауте. Здесь, в запани, остались «зимовать» двадцать восемь тысяч кубометров прекрасного леса. Словом, во льду оказался миллион… «Моя бабушка всю жизнь искала клад, копала лопатой землю под старыми стенами. Она не знала, что клады встречаются и во льду. Такой клад достался ее внуку…»Николай ведет бой за ледяной клад со всей страстью и целеустремленностью, на которые способен, но удастся ли ему повести за собой разуверившихся людей, вдохновить их на подвиг и отвоевать у стихии ее добычу?..
Выразительность образов, сочный, щедрый юмор — отличают роман о нефтяниках «Твердая порода». Автор знакомит читателя с многонациональной бригадой буровиков. У каждого свой характер, у каждого своя жизнь, но судьба у всех общая — рабочая. Татары и русские, украинцы и армяне, казахи все вместе они и составляют ту «твердую породу», из которой создается рабочий коллектив.
Книга Ирины Гуро посвящена Москве и москвичам. В центре романа — судьба кадрового военного Дробитько, который по болезни вынужден оставить армию, но вновь находит себя в непривычной гражданской жизни, работая в коллективе людей, создающих красоту родного города, украшая его садами и парками. Случай сталкивает Дробитько с Лавровским, человеком, прошедшим сложный жизненный путь. Долгие годы провел он в эмиграции, но под конец жизни обрел родину. Писательница рассказывает о тех непростых обстоятельствах, в которых сложились характеры ее героев.
Повести, вошедшие в новую книгу писателя, посвящены нашей современности. Одна из них остро рассматривает проблемы семьи. Другая рассказывает о профессиональной нечистоплотности врача, терпящего по этой причине нравственный крах. Повесть «Воин» — о том, как нелегко приходится человеку, которому до всего есть дело. Повесть «Порог» — о мужественном уходе из жизни человека, достойно ее прожившего.
Наташа и Алёша познакомились и подружились в пионерском лагере. Дружба бы продолжилась и после лагеря, но вот беда, они второпях забыли обменяться городскими адресами. Начинается новый учебный год, начинаются школьные заботы. Встретятся ли вновь Наташа с Алёшей, перерастёт их дружба во что-то большее?