Годы на привязи - [13]

— Психологически это можно объяснить. В тот миг вспомнилось ему предсказание, испугался и захлебнулся, — предположил Алик.

— Там, где он утонул, поставили купол, чтобы мазар напоминал путникам о божественном предопределении. Так гласит легенда.

— Да какое предопределение! — засмеялся Алик. — Все просто!

— Дедушка говорит, так оно, может, и есть, вам ученым людям виднее.

— Двумя силами управляемы и связаны все люди: божественным предопределением и человеческой деятельностью. Нельзя преуспеть, полагаясь только на одно предопределение, так же как и на одну человеческую деятельность: необходимо сочетание обоих, — процитировал откуда-то Аман.

Наташа веселилась, что-то рассказывала всем. Клыч прятал взгляд. Старику не нравилось, что она говорит свободно, не прикрыв рот. Логинов и Аман слушали ее внимательно. У Алика на лице была ирония.

— Пойду позагораю! — Наташа отошла чуть-чуть и, легко скинув платье, легла на песок.

Старик поперхнулся чаем, встал, подошел к ней, посохом подцепил платье и, отвернувшись, кинул ей. Алик, кивая на Хал-агу, хихикал.

— Гляжу на эти изумительные создания природы, созерцаю их и наполняюсь радостью, — сказал Аман. — Не понимаю этих кобелей вроде Алика. У них одно в голове. И это высшая цель! Природой обладать, женщиной обладать, всех и все покорять! Все портить и превращать в отхожее место. Скоты!

— А ты предпочитаешь слияние через созерцание? — язвительно ухмыльнулся Алик.

На краю такыра возвышалась гранитная скала. Под скалой белела гора костей и черепов.

— Я читал у кого-то, что на стыке вот таких гор и степей зарождаются новые этносы! — сказал Аман.

Над костьми и черепами парила огромная черная птица.

— Гриф! Ребята, гриф, мифическая птица! — закричал Алик.

Гриф дал круг над караваном и стал камнем падать на людей.

— Берегись! — вскрикнул кто-то.

Караванщики вжали головы в плечи. Но гриф уже воспарил в безоблачное небо и делал новый круг, чтобы снова обрушиться на караван.

— Сейчас зародится новый этнос! — заметил Алик.

— Но грифы же питаются падалью, я в учебнике читала! — воскликнула расстроенная Наташа.

— Значит, мы и есть падаль! Мы падаль! — крикнул Аман.

Эхо повторило его слова. Гриф приближался.

— Если не убьем, кому-то пробьет череп! — предупредил Алик.

Клыч вынул двустволку и прицелился в хищника.

— Остановись! Что ты делаешь! — закричал Логинов.

— Грифы редкая птица! — возмутился Аман.

— Хорошо бы, чтобы он полакомился твоим умным мозгом, может, от этого гриф станет благороднее! — издевался Алик.

— Ребята, мы же в ЛГУ проходили, как же так?! Огромный черный хищник снова пикировал.

— Машите над головой концом веревки! — подсказал Клыч.

Все отчаянно замахали, услышав трепет крыльев. Пронесло.

— Если убьем, самка будет мстить: вон она, на скале сидит!

— Ждет падали!

— Придется и ее прикончить!

— Давайте не убьем — попугаем выстрелом!

Один за другим раздались два выстрела. Но птицу это только раздразнило.

— Больше она не промахнется! Кому-то конец!

— Ну его! Давай, Клыч, прикончь!

Гриф упал камнем, но теперь уже до земли, и ударился о камень.

Самка поднялась с отчаянным клекотом.

— Не мы первыми напали! — оправдывался Клыч, заряжая ружье.

— Нам же читал сам профессор Шенкман! — недоумевала Наташа.

Самка еще долго кружила над ними.

Снова начались пески.

Неожиданно появилось, словно из-под земли, несколько солдат в ботинках и колониальных панамах и приказали дулами автоматов повернуть в сторону. Один из них сердито что-то кричал. Впереди пришел в движение большой холм и странным образом отъехал. Показался зев шахты со стальным сверкающим носом ракеты.

Караванщики никак не могли унять охватившую их дрожь.

— Да успокойтесь, ничего не случилось!

— А кто волнуется?

— Сейчас начнем ссориться из-за пустяка.

— Нашел пустяк!

— Старик прав. Нам действительно угрожает опасность.

— Что за суеверие! Взрослые люди, а верят в чепуху! — сплюнул Алик.

Клыч подошел к деду. Старик ему что-то сказал. Клыч вернулся:

— Дедушка предупреждает, если тот, на ком вина, не признается…

Алик:

— Вот ты сам и покайся!

— У меня совесть чиста!

— Может, ее надо подчистить? — съязвил Аман.

— Но я ничего плохого не делал!

— О чем вы спорите? — Наташа ничего не понимала.

— Успокойся, Наташа!

— Мало ли что! Чувство вины у каждого должно быть!

— А я говорю, ничего дурного не делал! — заорал уязвленный Клыч.

— Убивал? — подавил его голосом Аман.

— Откуда?

— От верблюда! — подсказал Алик.

— Отвечай прямо на вопрос, не увиливай: убивал? — Аман вплотную подошел к Клычу.

— Нет! — закричал ему в лицо Клыч.

— Распутничал?

Клыч покраснел, обмяк, стал заикаться.

— Отвечать на вопрос! Ну? Распутничал?

— Ты что, не видишь, что он девственник? — засмеялся Алик. — Натаха, как тебе кажется?

Клыч злобно покосился на Алика.

— Аман, оставь юношу в покое, — попросил Логинов.

— В самом деле, — поддержала его Наташа. Аман не отступал.

— Воровал?

— Да, — ответил Клыч с трудом. — В детстве, мелочь из кармана отца. — Он вспотел.

— Признался — уже хорошо. Стыдно?

— Не видишь, что ли? — разозлился Алик.

— Тебя не спрашивают, и до тебя дойдет очередь!

— Вот это видишь?

— Извинись!

— Сейчас! Дождешься!

Аман принял позу каратэка, мгновенно сосредоточившись, напрягшись, испустил целенаправленный резкий крик. У Алика закатились глаза, он пошатнулся и сел. Все были ошарашены.