Год змеи - [126]
Месяца полтора тому назад снабженцы привезли из треста, по централизованным нарядам, кое-какие запчасти, резину и несколько аккумуляторов для ЗИЛа. Одного аккумулятора не хватало. Кадыров сказал директору, что его управляющий трестом Халилов отдал кому-то, а списать велел на эту автобазу.
— А я куда спишу? — спросил его Негмат.
— Надо спросить у Ташпулатова, как он поступал в подобных ситуациях, — посоветовал Кадыров. — У него таких проблем никогда не было.
— Вы же работали при нем, должно быть, знаете?!
— Списывал на какую-нибудь машину, а потом шофер через месячишко составлял акт, что аккумулятор оказался с заводским браком, скажем, с замкнутыми пластинами и все. Ташпулатов накладывал резолюцию «Списать!».
— Как же тогда выдерживал бюджет автобазы? — удивился Негмат.
— Пустяки, Негмат Урунович, — ответил тот. — Раньше у нас денег куры не клевали, не то, что сейчас… копейки считаем!
Негмат решил остаться принципиальным и когда Халилов позвонил ему, поинтересовавшись делами, он напомнил, правда, обвинив в том кладовщика треста, что базе недодали один аккумулятор. Кадыров привез этот несчастный аккумулятор, но… теперь, как не поедет, так или с пустым кузовом возвращается, или же привезет то, что не нужно, то, что увеличивает сверхнормативные остатки на складе. Они сначала накапливаются вроде бы незаметно, а потом отрицательно сказываются на снабжении запчастями. Те, кто должен давать их, говорят, что ваши склады забиты железками, а вы, мол, еще просите…
…Бегматов напомнил о запчастях, но Урунов, пообещав решить этот вопрос завтра, не знал, как поступить. Выхода у него не было. Пожалуешься в обком партии, туда принесут бумажки и докажут, что требования Урунова необоснованны, что его автобаза обеспечена запасными частями на два года вперед. И будут правы, а ты тут хоть в петлю лезь! Вот ведь как могут зажать, не пикнешь, не обвинишь кого-то. Все правильно, а база, если так будет продолжаться, через полгода встанет полностью, до единой машины. Земля тверда, а небо далеко…
Урунов отвез главного инженера домой и вместе с Тухватуллиным поехал на автобазу.
Двор автобазы был залит светом мощных светильников, выстроившихся вдоль заборов со всех сторон. Светильники эти были поставлены еще при Ташпулатове и очень дорого обходились автохозяйству. Каждый из них пожирал в час полкиловатта энергии, а их было больше сотни, и горели они в среднем часов десять в сутки. В копеечку влетали, словом, зато издали они вызывали восхищение. Разноцветные лампы, желтые, голубые, белые, они призваны были подтверждать ту мысль, что автохозяйство достаточно крепко, чтобы позволить себе такую роскошь. И вообще… иллюминация щекочет нервы.
Ворота базы пока были открыты, возвращались машины из дальних рейсов, но таких было мало, а основная техника уже расположилась на отведенных площадках, вдоль широких белых полос, нанесенных на асфальт. ЗИЛы и МАЗы напоминали громадные чудовища, примолкнувшие от усталости! Их лобовые стекла и окна мастерских отражали свет фонарей, и, казалось, что в них застыла сама радуга. Над воротами светились огромные неоновые буквы, объединенные в слово «АВТОБАЗА». По обе стороны этого слова мерцали голубым неоном силуэты грузовиков.
Негмат поставил «Москвич» тут же, рядом с воротами, на небольшой асфальтированной площадке и, решив, что неприятностей на сегодня уже вполне достаточно получено на совете треста, не заглянул в диспетчерскую, чтобы узнать предварительные итоги работы за день. Забежал только на минутку в кабинет и бросил на стол папку с бумагами и талмуд. Сторож, старик-пенсионер, предложил выпить пиалу чая, но он отказался, пожелал ему успешного дежурства и отправился домой. Тухватуллин шел рядом и, чувствуя, что директор не настроен на разговор, молчал. Было уже около десяти, на безлюдной улице лишь изредка проносились мотоциклы или «Жигули», за рулем которых сидели молодые парни, да кое-где в тени деревьев мелькали силуэты влюбленных парочек. Правда, возле кинотеатра толпились подростки, которым на этот раз не удалось проскользнуть мимо контролера без билета. Может, хороший фильм шел. Тогда действительно туда не попадешь, а когда мало публики, контролеры сами пускают ребятишек.
Дойдя до перекрестка, Урунов и Тухватуллин молча распрощались… Эта улица была темной, все фонари на столбах перебили из рогаток мальчишки, конечно, с подсказки парней, чтобы свет не мешал им целоваться с любимыми девушками. Вернее даже, чтобы свет не позволял родителям девушек узнать, кто их обнимает и целует. Такое вот благородство проявлялось парнями. Впрочем, и сам Урунов в свое время чувствовал с Розией себя гораздо увереннее в темноте. А сейчас, признаться, шел домой с неохотой. Дело в том, что у них опять был «период психологической несовместимости», начавшийся позавчера из-за архимодных французских босоножек, в которых, если верить жене, половина дам района уже щеголяет и только ей они заказаны. А когда этот период наступает, он характеризуется полнейшим безразличием Розии к нему. О том, чтобы перекинуться словом, речи быть не может. Она упорно молчит. Утром, в середине дня, вечером и ночью. Кажется, что он и она представители различных национальностей, совершенно не понимающих языка друг друга. Слава аллаху, что переводчик в доме есть — дочь. Она на чистом узбекском языке может сказать ему «Надо купить мяса», и оно на следующий день появляется в холодильнике. Или сообщить матери, что «Папа хочет чай», глядишь, чай уже на столе. Прекрасный семейный толмач!
Герои повести писателя Азада Авликулова живут напряженной жизнью, и, хотя характеры весьма разнообразны, их объединяет нечто единое — стремление понять себя, своих современников. ...В узбекском совхозе «Чинар» трагически погиб — сорвался со скалы в пропасть — участковый, капитан милиции Халиков. Смерть его была признана несчастным случаем. В совхоз назначают нового участкового уполномоченного, лейтенанта Акрамова, и руководство дает ему отдельное поручение: еще раз изучить обстоятельства гибели капитана Халикова. За данную повесть автор удостоен диплома Всесоюзного литературного конкурса МВД СССР, Союза писателей СССР и Госкомиздата СССР, посвященного 60-летию Советской милиции.
Азад Авликулов — писатель из Сурхандарьи, впервые предстает перед читателем как романист. «Трое из Кайнар-булака» — это роман о трех поколениях одной узбекской семьи от первых лет революции до наших дней.
Германия, 1939 год. Тринадцатилетняя Магда опустошена: лучшую подругу Лотту отправили в концентрационный лагерь, навсегда разлучив с ней. И когда нацисты приходят к власти, Магда понимает: она не такая, как другие девушки в ее деревне. Она ненавидит фанатичные новые правила гитлерюгенда, поэтому тайно присоединяется к движению «Белая роза», чтобы бороться против деспотичного, пугающего мира вокруг. Но когда пилот английских ВВС приземляется в поле недалеко от дома Магды, она оказывается перед невозможным выбором: позаботиться о безопасности своей семьи или спасти незнакомца и изменить ситуацию на войне.
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Сухум. Тысяча девятьсот девяносто пятый год. Тринадцать месяцев войны, окончившейся судьбоносной для нации победой, оставили заметный отпечаток на этом городе. Исторически желанный вождями и императорами город еще не отошел от запаха дыма, но слово «разруха» с ним не увязывалось. Он походил на героя-освободителя военных лет. Окруженный темным морем и белыми горами город переходил к новой жизни. Как солдат, вернувшийся с войны, подыскивал себе другой род деятельности.
Когда пожилой Мюррей Блэр приглашает сына и дочерей к себе на ферму в Нью-Гэмпшир, он очень надеется, что семья проведет выходные в мире и согласии. Но, как обычно, дочь Лиззи срывает все планы: она опаздывает и появляется с неожиданной новостью и потрепанной семейной реликвией — книгой рецептов Фанни Фармер. Старое издание поваренной книги с заметками на полях хранит секреты их давно умершей матери. В рукописных строчках спрятана подсказка; возможно, она поможет детям узнать тайну, которую они давно и безуспешно пытались раскрыть. В 2019 году Элизабет Хайд с романом «Спросите Фанни» стала победителем Книжной премии Колорадо в номинации «Художественная литература».
«У крутого обрыва, на самой вершине Орлиной Скалы, стоял одиноко и неподвижно, как орёл, какой-то человек. Люди из лагеря заметили его, но никто не наблюдал за ним. Все со страхом отворачивали глаза, так как скала, возвышавшаяся над равниной, была головокружительной высоты. Неподвижно, как привидение, стоял молодой воин, а над ним клубились тучи. Это был Татокала – Антилопа. Он постился (голодал и молился) и ждал знака Великой Тайны. Это был первый шаг на жизненном пути молодого честолюбивого Лакота, жаждавшего военных подвигов и славы…».
Овдовевшая молодая женщина с дочерью приезжает в Мемфис, где вырос ее покойный муж, в надежде построить здесь новую жизнь. Но члены религиозной общины принимают новенькую в штыки. Она совсем не похожа на них – манерой одеваться, независимостью, привычкой задавать неудобные вопросы. Зеленоглазая блондинка взрывает замкнутую среду общины, обнажает ее силу и слабость как обособленного социума, а также противоречия традиционного порядка. Она заставляет задуматься о границах своего и чужого, о связи прошлого и будущего.