Год змеи - [125]
— Очень мудрее решение принял райком партии, Негматджан, — сказал он, — послав вас директором. От души рад за вас! Действительно, давно пора открыть дорогу энергичным кадрам. Они, конечно, будут делать ошибки, но зато обладают великолепным качеством современности, чего от нас, стариков, уже не дождешься. Я по себе это знаю. Двадцать лет сижу в одном кресле, а за это время невольно станешь консерватором. Нет, нет, что ни говорите, а консерватизм — болезнь возраста, и тут ничего не поделаешь.
Негмат поблагодарил его за поздравление, подбодрил, мол, вам-то чего беспокоиться. Сельхозтехника работает отлично, приписок нет. Польстил ему:
— Вы, Хасан Мурадович, обладаете большим опытом работы с людьми, умеете сплотить коллектив, причем, убеждаете их словом, я наблюдал не однажды. И поражался вашему таланту. Ни на кого не кричите, не ругаетесь, а дело идет. Если нет возражений, буду и дальше учиться у вас.
— Вы, братишка, прошли хорошую закалку в райкоме партии! Мне, к сожаленью, не выпала такая школа. И тем не менее, если мой опыт поможет вам, сочту для себя великой честью. У моей организации с вашей автобазой всегда были дружеские отношения, мы помогали друг другу бескорыстно и в полную меру. Надеюсь, что эти отношения сохранятся и в дальнейшем.
— О чем разговор, Хасан-ака? — воскликнул Негмат. — Конечно, все деловые связи не только сохранятся, но, думаю, еще более упрочатся.
— Тогда все в порядке, — сказал Мурадов, — желаю успеха!..
Время показало, что Мурадов и Негмат говорили о разных вещах. Однажды Мурадов позвонил Негмату и попросил выделить три самосвала ЗИЛ. Если строго придерживаться устава, как говорится, то Негмат не имел права выделять машины, поскольку автобаза обслуживает только строительство водохранилища. Но кроме устава есть еще жизнь, а она, известно, не всегда считается с предписаниями.
— Надолго? — спросил Негмат.
— Пожалуй, на весь день.
Негмат не стал уточнять, какой груз будут перевозить самосвалы. Утром машины ушли с путевками-нарядами. Вернулись на базу без подписанных документов. Что возили, сколько рейсов сделали, выполнили ли дневную норму, не было известно. Шоферы передали Негмату, что ему сам Мурадов позвонит. Негмат ждал звонка день, два, три… Вынужден был позвонить сам.
— Наши машины работали у вас, — сказал он, поздоровавшись с Мурадовым, — видно, товарищ, который эксплуатировал их, упустил из виду или забыл, но путевые листы не подписал, Хасан-ака. Я пришлю эти бумаги, пусть, пожалуйста, оформят.
— Гм, — усмехнулся Мурадов, выслушав его, — машины выполняли мои указания, значит, я и забыл подписать. Впрочем, если это играет такую большую роль для базы, пришлите, подпишу. Я думал, у нас будет, как и прежде.
— Я не знаю, как было тогда, — сказал Негмат.
— Ташпулатов давал машины без всяких условий и путевок, ну, и я помогал, как мог. Ладно, я приношу извинения, брат, присылайте путевки. — Он положил трубку, не дав и слова сказать Негмату.
Негмат остался в недоумении…
Работу автомашин Сельхозтехника оплатила, правда, проволынив после нескольких напоминаний диспетчерской службы автобазы. Но Мурадов с тех пор перестал звонить, а при встречах в райкоме партии ли, в райисполкоме холодно здоровался и проходил мимо. Спустя месяц, может, чуть больше, начальник отдела снабжения автобазы Кудратов зашел к Негмату и сообщил, что фонды на запчасти в Сельхозтехнике у них уже кончились.
— Только полгода прошло, — удивился Негмат, — а фондов уже нет?! Куда же они подевались?
— У них же нормы на каждую марку автомобиля, подсчитали, вышло, что мы все выбрали.
Негмат вызвал главного бухгалтера и приказал ему доехать туда вместе с Кадыровым и разобраться во всем. Тот съездил. Ему показали нужные бумаги и приказы республиканского объединения и Москвы. Доказали, что автобаза получила все, что положено на год. А машины начали останавливаться. Зачастую из-за пустяка. Шоферы начали ворчать на снабженцев, мол, простых вещей не могут найти.
— Ну, а раньше-то как вы получали запчасти? — спросил Негмат у Кадырова. — По тем же нормам?
— Брали, сколько нужно, — ответил тот, — но зато Сельхозтехника… словом, если туда шли машины, путевки не заполняли.
— Странно! Зачем Мурадов экономил? Работа сделана, надо оплатить ее!
— Ну да, — усмехнулся Кадыров, — у них тоже денег не так много. Экономят, чтобы премии побольше получать.
— А автобаза? — спросил Негмат.
— Списывала на убытки, вернее, на издержки…
Негмат понимал, что он оплошал с Мурадовым, может, и не нужно было затевать все это с путевками, но тогда… Автобаза ведь не на луне расположена, в районе. У нее связи почти со всеми организациями. С водопроводчиками, связистами, нефтебазой, ремстройконторой и бог еще знает с кем. И каждой из них, хоть раз в год, понадобится транспорт. Что ж, нужно выделять и не требовать оплаты?! А потребуешь, сегодня телефоны отключат, завтра воду перекроют, потом — электроэнергию. Правда, восстановят потом, но сколько времени на это уйдет.
Рационализаторы автобазы кое-как снова запустили в работу приспособления для отливки манжетов, ремонта топливной аппаратуры, вместо тормозных накладок стали использовать асбесто-медные ремни. Они были непрочны, но позволяли работать недели две-три. А потом целый день стой! Негмат о состоянии базы несколько раз сообщал в автотрест, а потом махнул рукой, поняв, что никакого ответа, а главное, помощи, он от него не получит. И тому была причина.
Герои повести писателя Азада Авликулова живут напряженной жизнью, и, хотя характеры весьма разнообразны, их объединяет нечто единое — стремление понять себя, своих современников. ...В узбекском совхозе «Чинар» трагически погиб — сорвался со скалы в пропасть — участковый, капитан милиции Халиков. Смерть его была признана несчастным случаем. В совхоз назначают нового участкового уполномоченного, лейтенанта Акрамова, и руководство дает ему отдельное поручение: еще раз изучить обстоятельства гибели капитана Халикова. За данную повесть автор удостоен диплома Всесоюзного литературного конкурса МВД СССР, Союза писателей СССР и Госкомиздата СССР, посвященного 60-летию Советской милиции.
Азад Авликулов — писатель из Сурхандарьи, впервые предстает перед читателем как романист. «Трое из Кайнар-булака» — это роман о трех поколениях одной узбекской семьи от первых лет революции до наших дней.
Германия, 1939 год. Тринадцатилетняя Магда опустошена: лучшую подругу Лотту отправили в концентрационный лагерь, навсегда разлучив с ней. И когда нацисты приходят к власти, Магда понимает: она не такая, как другие девушки в ее деревне. Она ненавидит фанатичные новые правила гитлерюгенда, поэтому тайно присоединяется к движению «Белая роза», чтобы бороться против деспотичного, пугающего мира вокруг. Но когда пилот английских ВВС приземляется в поле недалеко от дома Магды, она оказывается перед невозможным выбором: позаботиться о безопасности своей семьи или спасти незнакомца и изменить ситуацию на войне.
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Сухум. Тысяча девятьсот девяносто пятый год. Тринадцать месяцев войны, окончившейся судьбоносной для нации победой, оставили заметный отпечаток на этом городе. Исторически желанный вождями и императорами город еще не отошел от запаха дыма, но слово «разруха» с ним не увязывалось. Он походил на героя-освободителя военных лет. Окруженный темным морем и белыми горами город переходил к новой жизни. Как солдат, вернувшийся с войны, подыскивал себе другой род деятельности.
Когда пожилой Мюррей Блэр приглашает сына и дочерей к себе на ферму в Нью-Гэмпшир, он очень надеется, что семья проведет выходные в мире и согласии. Но, как обычно, дочь Лиззи срывает все планы: она опаздывает и появляется с неожиданной новостью и потрепанной семейной реликвией — книгой рецептов Фанни Фармер. Старое издание поваренной книги с заметками на полях хранит секреты их давно умершей матери. В рукописных строчках спрятана подсказка; возможно, она поможет детям узнать тайну, которую они давно и безуспешно пытались раскрыть. В 2019 году Элизабет Хайд с романом «Спросите Фанни» стала победителем Книжной премии Колорадо в номинации «Художественная литература».
«У крутого обрыва, на самой вершине Орлиной Скалы, стоял одиноко и неподвижно, как орёл, какой-то человек. Люди из лагеря заметили его, но никто не наблюдал за ним. Все со страхом отворачивали глаза, так как скала, возвышавшаяся над равниной, была головокружительной высоты. Неподвижно, как привидение, стоял молодой воин, а над ним клубились тучи. Это был Татокала – Антилопа. Он постился (голодал и молился) и ждал знака Великой Тайны. Это был первый шаг на жизненном пути молодого честолюбивого Лакота, жаждавшего военных подвигов и славы…».
Овдовевшая молодая женщина с дочерью приезжает в Мемфис, где вырос ее покойный муж, в надежде построить здесь новую жизнь. Но члены религиозной общины принимают новенькую в штыки. Она совсем не похожа на них – манерой одеваться, независимостью, привычкой задавать неудобные вопросы. Зеленоглазая блондинка взрывает замкнутую среду общины, обнажает ее силу и слабость как обособленного социума, а также противоречия традиционного порядка. Она заставляет задуматься о границах своего и чужого, о связи прошлого и будущего.