Год ведьмовства - [39]

Иммануэль поняла, что Джудит, видимо, не знает об опасности, в которой она находится, и что пророку известно о ее связи с Эзрой. Джудит ни за что не стала бы тратить время, препираясь с Иммануэль в коридоре, если бы сознавала, какие ей грозят неприятности. Эта избалованная девчонка слишком привыкла всегда получать желаемое и теперь не могла и представить, что однажды что-то может пойти против ее воли. Вероятность того, что ее уличат в обмане, казалась столь малой, столь непостижимой, что такая мысль даже ни на минуту не приходила ей в голову.

– Зря ты думаешь, что из нас двоих опасность грозит именно мне.

Впервые на ее памяти – впервые, возможно, за все шестнадцать лет, что Иммануэль была с ней знакома – Джудит выглядела по-настоящему растерянной. На ее лице, чередой быстро мелькающих теней, отразилась целая гамма эмоций, от гнева до страха и сомнения. Она открыла рот, чтобы ответить на предупреждение Иммануэль или, возможно, потребовать объяснений, когда в конце коридора распахнулась дверь. Обе девушки тут же обернулись и увидели, как оттуда вышел высокий бледный мужчина. Слуга, если судить по его грязным сапогам и блузе. В петлице на его ремне висели священный кинжал и небольшой железный молоток чуть длиннее ладони Иммануэль. Единственным, что как-то указывало на его статус, был символ стражи пророка, вышитый в правом уголке на его блузе.

Мужчина улыбнулся им, но в этой улыбке не было и намека на теплоту.

– Прошу прощения, госпожа. Ваш супруг желает говорить с вами.

Джудит перевела взгляд со слуги на Иммануэль, а затем снова на слугу.

– Прошу за мной, – в его голосе зазвучало нетерпение.

Глаза Джудит внезапно наполнились слезами, она задрожала. На один безумный миг Иммануэль захотелось потянуться к ней, словно она могла как-то избавить ее от участи, ожидавшей в конце коридора в лице этого странного, ухмыляющегося человека.

Но тут Джудит двинулась вперед, медленно и тяжело, в то время как бархатные юбки волочились за ней по полу. От Иммануэль не укрылся ужас в глазах девушки, когда она переступила через порог к ожидавшему ее мужчине, а потом она завернула за угол и исчезла.

Глава 14

Мы разбивались, чтобы быть вместе. Мои осколки совпадают с твоими осколками, и то, что от нас осталось, стало больше, чем сумма того, чем мы были раньше.

Из письма Дэниэла Уорда

Иммануэль нашла Эзру у ворот, выходивших к восточным пастбищам. Он стоял рядом с тополем, под сенью которого немногим ранее читал книгу. Здоровой рукой он держал под узду высокого черного скакуна, а раненой – сжимал влажную от крови тряпку, чтобы остановить кровотечение.

– Почему так долго? – недовольно поинтересовался он.

Иммануэль заставила себя оторвать взгляд от его руки.

– Твоя очаровательная госпожа перехватила меня в коридоре. Ей приспичило пообщаться.

– Джудит?

– Да, Джудит, – вдруг вспылила Иммануэль. – А что, всех уже и не упомнишь?

Эзра нахмурился. Он протянул ей здоровую руку и кивнул на телегу.

– Залезай. Отвезу тебя домой.

Иммануэль не сошла с места.

– Что вас с ней связывает?

– Что?

– Тебя и Джудит. Что вас связывает?

– Ничего не связывает.

Иммануэль с трудом сдержалась, чтобы не скрестить руки на груди.

– Я видела, как вы целовались, и не было похоже, что это случилось в первый раз.

Эзра крепче стиснул тряпку, и у него на скулах заходили желваки.

– Нет, не в первый. Но в последний.

Иммануэль знала, что ей пора прикусить язык и оставить в покое Эзру со всеми его грехами. Но потом она вспомнила об этом странном, ухмыляющемся мужчине в коридоре, и о выражении ужаса, застывшем на лице Джудит, когда та шла ему навстречу. Ярость переполнила ее, и слова вырвались наружу прежде, чем она успела себя остановить.

– Зачем вообще было начинать? Девушек сжигали на кострах и за меньшие грехи, чем те, что вы совершали вместе. Мой родной отец сгорел за меньшие преступления.

Во всяком случае, у Эзры хватило совести устыдиться.

– Иммануэль…

– Ты знал, чем это грозит. Ты не мог не знать.

– Знал. Мы оба знали.

– Тогда зачем? – спросила она и указала на его руку. – Зачем рисковать всем?

– Ты не поймешь.

На ум Иммануэль невольно пришли мысли об отце. Она представила их тайные встречи с ее матерью – такие же, как встречи Эзры с Джудит. Она подумала обо всем, что они поставили на кон друг ради друга: свое счастье, свою веру, любую мало-мальскую надежду на будущее.

– Ты прав, – сухо отозвалась Иммануэль. – Мне никогда не понять, как люди могут сознательно причинять боль тем, кого якобы любят.

– Я не люблю Джудит, и она не любит меня. Это не любовь. Это другое.

– Со стороны выглядело иначе.

– Что ж, не всегда все обстоит так, как выглядит со стороны, – протянул он устало. – Знаешь, Иммануэль, если ты искала историю о любви, утрате и разбитом сердце, взяла бы книгу из библиотеки. Между нами с Джудит не было ничего подобного.

– Тогда вообще чего все это ради?

– Закроем эту тему, – он кивнул в сторону повозки. – Поехали.

– Я пойду пешком.

– Нет, не пойдешь, – возразил Эзра и отвернулся, начиная запрягать коня в телегу. Он возился с пряжками, морщась каждый раз, когда приходилось орудовать раненой рукой. – Слушай, я ответил на все твои вопросы, на какие только мог ответить. Я солгал отцу, чтобы провести тебя в библиотеку, нарушив по меньшей мере половину параграфов Вефильских Предписаний. Поэтому, если ты будешь так любезна и позволишь мне проводить тебя домой, я буду тебе за это очень признателен. Тебя устраивает такой вариант или ты предпочтешь, чтобы я встал на колени?