Год тысяча шестьсот… - [23]

Вот только сейчас до добра молодца дошло, что с ним не шутят, что девчонка на самом деле умеет драться и приглашает его всерьез. Он отступил на шаг, завернул правый рукав куртки до локтя и сделал первый пробный выпад. Рука его была, разумеется, посильнее руки Ники, саблей он владел лучше, нежели языком; чтобы отклонять его прямые выпады, Нике приходилось захватывать конец сабли почти эфесом, приходилось сближаться, на отступление уже не хватало времени, и она уходила вбок. Она могла закончить эту игру одним ударом, но ей просто жалко было своего «жениха».

«Ах, какой теленочек!»

Так они описали круг по палубе. Для Ники поединок трудностей не представлял, нужно было только следить, чтобы не запнуться за швы палубного настила, залитые смолой.

Но зрители не принимали девушку всерьез. Послышались шутливые подбадривающие возгласы, видимо, не обошлось и без насмешек. Матрос разгорячился, и вот тут Ника остановила его точным ударом в правое предплечье.

Она попала, куда хотела, чуть повыше локтевого сустава, и сабля, конечно, вывалилась из его руки. Он хотел было поднять ее, но Ника отбросила саблю носком туфли в сторону.

Матрос прижал рану левой ладонью. Лицо его было растерянным. Из-под пальцев на палубу закапала кровь. Зрители поутихли — смеяться было не над чем. Кто-то помог раненому стянуть рубаху, руку замотали грязной тряпкой. «Вот черти, — даже бинтов у них нет!» Ника не беспокоилась за парня, рана не опасная, — молодой, здоровый — заживет! Да и что ей оставалось делать?

Но представление закончено еще не было, это она понимала.

Опять, перехватив шпагу в левую руку, она повернулась к зрителям и сказала громко, зная, что рыженький переведет ее слова:

— Кто из вас докажет мне, что он настоящий мужчина и владеет оружием не хуже меня? Обещаю, тогда я приму все его условия безоговорочно.

Ника считала, что она мало рискует, делая такое ответственное заявление. Она видела, что здесь собрались простые грубые рубаки, рассчитывающие больше на силу, а не на ловкость. Она была опытная спортсменка и была уверена, что если будет осторожной и аккуратной, то опасность ей не грозит.

Правда, испанка могла придумать что-либо другое, но об этом лучше пока не размышлять.

После ее слов матросы опять затолкались, загорланили, хотя насмешек уже не было, но желающие получить «жену» имелись, и не один. Однако впереди всех выступил тот самый крепыш с заплывшими глазками. Он решительным жестом остановил остальных претендентов, видимо, пользовался здесь каким-то авторитетом — спорить с ним не стали. Он подошел к Нике, оглядел ее с усмешкой, что-то сказал товарищам, Ника повернулась к переводчику, но тот только смущенно пожал плечами и отказался переводить.

Она недобро взглянула на своего противника, а он опустил правую руку и, оттопырив большой палец, неожиданно и сильно ткнул Нику в живот.

Злость нахлынула на Нику, как вода. У нее даже перехватило дыхание. Не слыша шумной радости окружающих, она повернулась к обидчику спиной, чтобы удержаться от нестерпимого желания ударить его шпагой.

Проткнуть его толстое противное брюхо!.. Не обращая на нее внимания, матрос тем временем выбрал себе оружие — тяжелую шпагу с решетчатой чашкой, которой можно было захватить конец шпаги противника и отломить его. Он вышел на середину круга, Ника все еще не поворачивалась к нему лицом. Тогда он шлепнул ее шпагой.

Веселье зрителей продолжалось.

А матрос уверенно подмигнул им, предлагая посмотреть, как он разделает сейчас эту девчонку.

Ника еще раз вздохнула поглубже. Краска гнева медленно сходила с ее щек, и последние сомнения исчезали у нее… Хорошо, краснорожая скотина, сейчас ты у меня перестанешь посмеиваться, черт бы тебя побрал!.. черт бы тебя побрал!..

Она медленно переложила шпагу из левой руки в правую.

Если бы Петрович увидел сейчас ее лицо, он бы сказал «стоп!» и послал ее на скамеечку успокоиться. А матросу посоветовал бы с ней не связываться, пока у нее в руках боевая шпага, а не фехтовальная рапира с тупым наконечником.

Но Петровича не было, а матрос, естественно, ни о чем таком страшном и не думал.

Ника не стала тратить время на разведку.

«Для начала ты у меня перестанешь ухмыляться, скотина!»

Она сама пошла вперед. Матрос было прижал ее шпагу сверху, сделал короткий резкий выпад. Чуть заметным движением эфеса Ника отклонила удар, шпага противника только скользнула по ее рубашке, зато конец ее шпаги коснулся его щеки.

Матрос отступил.

Улыбаться он уже перестал. У него хватило соображения понять, что девчонка не промахнулась, что она могла ударить его в лицо, но почему-то не сделала этого. Возможно, он успел подумать, что победа ее над молодым матросом не случайна, что он ввязался в историю, которая может плохо закончиться для него. Что ему нужно быть настороже, суметь ударить первому.

Это была его последняя мысль…

Шпаги скрестились, чуть позвякивая друг о друга…

Клим

1

Клим после ухода Ники так и не заснул.

Он полежал еще несколько минут в полудремотном состоянии, потом сознание вдруг разом вернуло его к необычности происходящего, он тут же повернулся на спину и открыл глаза.