Год литераДуры - [19]

Интересно, знает ли сам президент о саратовском томике? A из каждой тысячи, которую платили за экземпляр покупатели на ярмарке, перепадет ли сколько-нибудь автору «мочить в сортире», «жевать сопли», «она утонула» и прочих бонмо? Неужто ни рубля? Ho как же авторские права? Если многолетний «раб на галерах» оказался вдобавок еще и жертвой книжных «пиратов», нам остается только посочувствовать ему.

БУТЕРБРОД КОТА МАТРОСКИНА

До августа 1991 года центральная площадь нашего города называлась площадью Революции, a после августа — Театральной. Сегодня тут стоит лишь один памятник — Ленину с протянутой рукой, — но в конце августа 2015 года их уже будет два: к каменному Ильичу присоединится бронзовый Палыч. Областной минкульт выразил всенародное пожелание, мэр города публично одобрил, средства мигом нашлись, и вот теперь бригада рабочих расчищает площадку под монумент знаменитому актеру. A именно — Олегу Табакову. В молодости.

Узнав о новости, многие саратовцы сначала всполошились: неужто они не заметили, как лишились всенародного кота Матроскина?

Тревога, к счастью, оказалась ложной. Олег Павлович жив, здоров, невредим и празднует круглую дату. Монумент на главной площади — лишь скромный подарок почетному гражданину Саратова от местного начальства, поощряемого начальством московским. Вам интересно, не пытался ли юбиляр воспротивиться своему обронзовению? Он ведь мог хитровато, очень по-табаковски улыбнуться и промурлыкать: «Дорогие земляки, вы офонарели? Я вас тоже люблю, но пожалуйста, не позорьте мои седины. Я, конечно, не ангел и могу сболтнуть лишнего, однако памятник при жизни — это уж, братцы, ни в какие ворота…»

Подозреваю, что многие саратовцы надеялись услышать от Табакова примерно такие слова. He дождались. И близко не было. Наоборот, мэтр передал землякам пламенный привет, глубокую благодарность и ни словом, ни полусловом от идеи с памятником не открестился и не пресек ее на корню. Обидно? Досадно? Разумеется. Ho прежде чем обвинять Олега Павловича в нескромности (или, тем паче, в старческом маразме), вспомним о некоторых событиях 2015 года.

Восстановим хронологию. Конец января: Владимир Путин открывает Год Литературы — причем не где-нибудь, a в театре Олега Табакова. Конец июня: Владимир Путин награждает всё того же Олега Табакова орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени. A между январем и июнем, как известно, располагается май: в этом месяце санкт-петербургские казаки (представьте, есть и такие!) водружают в пригороде памятник Владимиру Путину. Сам президент России тут аллегорически изображен в виде римского императора.

Хотя вся эта казацко-монументальная история попахивает дурным анекдотом, Владимир Владимирович инициативе земляков отнюдь не препятствует и не возражает — ни лично, ни через Пескова. Что это, если не сигнал для служивых людей? Когда сигнал принят и расшифрован, то хочешь или не хочешь, но надо соответствовать.

Напомню, что Табаков является руководителем государственного учреждения — МХТ имени Чехова. A настоящий мужчина, как заметил тот же Чехов, состоит из мужа и чина. Нынешний Олег Павлович в своей основной ипостаси — не столько прекрасный актер, сколько должностное лицо; он — пусть малая, но тоже частица властной вертикали. Вероятно, Табаков-муж еще сумел бы отвертеться от «именного» монумента, но Табаков-чин полагает, что уже не имеет на это права. Проблема, таким образом, кроется не в мании величия любимца публики, a в элементарной субординации: может ли наш герой оттолкнуть данайский дар земляков, если сам Путин не оттолкнул? Босс есть босс; он плывет своим, одному ему ведомым курсом, и отказ следовать за ним в кильватере пахнет бунтом. A время, когда Олег Павлович ходил — по молодости — в бунтарях, безнадежно кануло.

Есть такое крылатое выражение: «Портить себе некролог». Это когда деятель культуры, вчерашний кумир, губит себе репутацию, вдруг совершая странные телодвижения, не достойные его таланта. В России третьего тысячелетия такое, увы, случается нередко, a уж в самое последнее время — всё чаще и чаще. Каждый раз публика печалится или негодует. Вслед за воспоминаниями о былых заслугах мастера обычно раздается тяжкий вздох: «Как же так, Станислав Сергеевич (Никита Сергеевич, Павел Семенович, Евгений Витальевич и т. д.)! Мы так вас любили, a вы…»

Ha самом деле нет никакого «вдруг», и публика удивляется зря. Художник и чиновник — это не просто две разные профессии, это два образа жизни, два метаболизма. Либо то, либо другое, a вместе — ну никак. Грегор Замза не превратился в гигантского таракана; он просто исчез, a таракан заполз на свободное место.

УЧАСТНИКИ И СОУЧАСТНИКИ

В Саратове есть журналист Александр Крутов — упертый, дотошный и неуступчивый. Короче, совсем не подарок. За свои дотошность и упертость он получал авторитетные журналистские премии, a за неуступчивость неоднократно подвергался нападению неизвестных личностей (причем всякий раз доблестная милиция-полиция как-то ухитрялась не найти ни исполнителей, ни заказчиков). Недавно Александр Николаевич опубликовал цикл статей, посвященных весьма известному в наших краях человеку — Георгию Фролову, члену местной Общественной палаты, почетному гражданину Саратовской области, участнику войны, председателю региональной организации ветеранов, полковнику в отставке, орденоносцу, наставнику молодежи и т. п.