Год литераДуры - [18]

Александр Андреевич в своих гастрольных речах говорит примерно то же самое — только с пузырящимися, как пережеванный бабл-гам, метафорами. Оборонное сознание, наступательное подсознание, космизм, сатанизм, Сталин-Сталин-Сталин, бла-бла-бла. Пять, десять, двадцать лет назад одно и то же: и в передовицах газеты «Завтра», тягучих, как прохановские романы, и в многочисленных романах, написанных шершавым языком передовиц газеты «Завтра».

Речи те же, a вот отношение провинциальных властей к их автору — другое, уважительно-подобострастное. Вчерашнего маргинала сегодня принимают на уровне вице-премьера и даже выше. Чиновники на местах осторожничают, предпочитая перебдеть. Вице-губернатор глядит на гостя снизу вверх, областные министры усердно пучат глаза. Вдруг нынешний Проханов — больше не фитюлька, a ревизор? Что, если он повышен в звании до главного российского идеолога? Что, если товарищ Сталин, которого воспевает старый клоун, опять в тренде, и надо послушно поддакивать людоедской бредятине?

Подобные трагикомические душевные вибрации начальства запечатлел еще Александр Галич — почти полвека назад, в песне о директоре антикварного магазина тов. Копылове. Ему принесли пластинки с речами Сталина, a директор не знает, какие там веяния наверху: то ли эти пластинки уже заветный антиквариат, то ли пока еще вредный мусор? «Указание б чье-то ценное! / Так ведь нет его, указания!»

Полвека прошло, a проблемы те же. И, кажется, Москва вновь не знает, какое решение следует принять. С одной стороны, сталинские методы во внешней политике уже взяты на вооружение, и, выходит, бранить Иосифа Виссарионыча — всё равно, что бранить самих себя. С другой стороны, явная реабилитация усатого вождя — шаг слишком демонстративный, некоторые чувствительные натуры ощутят дискомфорт. Ситуация подвешена, определенность невыгодна. Ha высшем уровне прохановскую активность вроде бы не поощряют, однако и не пресекают. Как хотите, так и понимайте, a вся ответственность на вас. Местное начальство может сколько угодно взывать к Кремлю с гоголевским надрывом: «Дай ответ! Дай ответ!» Ho Кремль не даст ответа.

МУХИ, УТОНУВШИЕ В КОТЛЕТАХ

В Саратове завершила работу Первая межрегиональная книжная ярмарка ПФО «Волжская волна». Внимание немногочисленных посетителей привлек томик «Цитаты и афоризмы», выпущенный Приволжской книжной палатой. Автор — Владимир Путин.

Сборники выдержек из выступлений вождей — достаточно распространенный формат. Наиболее популярной книгой такого рода является «Цитатник» Мао Цзэдуна, где собраны высказывания китайского лидера ХХ века о войне, мире, коммунизме, капитализме, культуре и пр. Кстати, книги Председателя КНР и президента РФ кое в чем перекликаются между собой.

Мао, например, призывал коммунистов «не сбиться на путь либеральной распущенности, подрывающей дисциплину», и Путин тоже толкует про «порядок, дисциплину, следование букве закона». «В мире нет прямых путей, поэтому надо быть готовыми идти по извилистому пути», — утверждал Мао. «У России нет другого пути, кроме выбранного Россией», — словно бы вторит ему Путин. Как ни называй недругов — «реакционерами различных стран» (Мао) или «высокомерными мировыми державами» (Путин), «агрессивными силами американского империализма» (Мао) или «нашими американскими партнерами» (Путин), — y двух вождей вывод один: это вероятный противник. «Армия (…) полна решимости одолеть любого врага, сама же она никогда не покорится врагу» (Мао), «создать такие вооруженные силы, чтобы не допустить, когда кто-нибудь чужой хочет совать свой сопливый нос к нам!» (Путин). Мао суров, его банальности, как глухой френч, застегнуты на все пуговицы. Российский коллега, напротив, не упустит случая отпустить шутку, подчас рискованную. В книгу угодили и пара «бородатых» анекдотов, рассказанных Путиным на публику — по поводу и без.

У цитатников есть и иные отличия. «Красная книжечка» включает 427 высказываний китайского руководителя. У Путина — лишь 308 цитат. Сборник Мао, впервые напечатанный в 1966 году, выглядит аскетично и стоит недорого; он компактен, чтобы его было удобно носить с собой. Сборник Путина, несмотря на карманный формат, явно предназначен для подарка: столичная полиграфия, особая бумага, золотое тиснение на переплете, золотой обрез, ленточка-закладка. Цена экземпляра — тысяча рублей, что составляет около 115 юаней (сравним: огромный том Оксфордского словаря можно приобрести в Китае за 80 юаней). Первое издание «Красной книжки» разошлось многомиллионным тиражом, a ныне он перевалил за миллиард. Тираж томика изречений президента России — лишь 500 (!) нумерованных экземпляров, и о допечатках ничего не известно…

Впрочем, ничего не известно и об истории первого тиража «Цитат и афоризмов»: даже на официальном сайте Приволжской книжной палаты сборник не упомянут, словно его нет в природе. Глава палаты, экс-губернатор Саратовской области Дмитрий Аяцков, об этом издании хитро помалкивает. В местных книжных магазинах ничего не слышали о таком бестселлере. То ли издатели фантастически скромны, то ли их застенчивость имеет иные причины. Быть может, разгадка скрыта в выходных данных, где есть копирайт издателя, но нет копирайта Владимира Путина?