Год Героя - [17]

Боль в ноге, которую противник силился сломать, заставила Алексея инстинктивно дернуть свободной ногой. Удар пришелся в лицо идежца, который ослабил хватку, давая Алексею возможность кувырком уйти от его объятий.

Противники вскочили на ноги. Но теперь Алексей с трудом опирался на правую ногу. Они снова начали осторожно сближаться.

Жила ударил кулаком в голову. Алексей отклонил удар олавича. Но рука того была расслаблена, и идежец успел захватить ворот рубахи Алексея. Его вторая рука тут же захватила руку светловолосого противника, и Жила резким броском через себя кинул Алексея спиной наземь. Полуоглушенный, Алексей рассматривал звездочки перед глазами и не сопротивлялся, когда Жила ударом локтя в живот сбил ему дыхание. И сразу же идежец перевернул противника на живот и, обвив шею лежащего рукой, принялся душить Алексея.

Жуткая боль, паника и страх мешали Алексею сопротивляться, перед глазами уже начали разбегаться цветные круги. И только какие-то рефлексы еще работали. Поэтому он из последних сил напряг шею, пытаясь ослабить захват. Ему удалось только немного повернуть голову в сторону, и он уперся в плечо Жилы. И тогда он сделал то единственное, что еще мог сделать. Алексей отчаянно впился зубами в тело олавича.

Вскрикнув от неожиданной боли, Жила немного ослабил хватку. Алексей резко перевернулся на спину и ударил пальцами в глаза сидящего на нем Жилы. Тот схватился руками за глаза, а Алексей перевернул его тело, оказавшись сверху, и несколько раз увалил кулаком по прикрытом руками лицу. Олавич перестал сопротивляться и затих.

Зрители вокруг молчали. Над ареной повисла тишина.

Алексей устало сполз с неподвижного тела Жилы и лег рядом. Он с трудом дышал, горло словно перетянули тугим жгутом. С арены его под руки вывели два Ратиборовых воя.

На финальный бой Алексей вышел на ватных ногах, заметно приволакивая правую. Но сам. Своего противника он видел смутно, кружилась голова. Он только различил, что это здоровенный мужик, гораздо больше его самого.

И он уже совсем смутно соображал, когда огромный кулачище, словно в замедленном кино, неторопливо двинулся в его голову. Так же медленно Алексей поднырнул под этот кулак, ударил ладонью в пах, а другой рукой по горлу. И так же неторопливо упал. Но не сверху на начавшего оседать бугая, а в другую сторону.

Нет, он не потерял сознание. Но тело отказалось слушать, и глаза различали только отдельные кадры. Вот рев зрителей. Вот над ним склонились какие-то люди. Вот его куда-то несут за руки и за ноги.

«И почему опять так холодно и мокро? Наверно, он снова тонет… дышать нечем». Разлепленные запухшие глаза увидели падающую сверху холодную струю, выливавшуюся из ушата в руках Ратибора.

Ходить, правда, припадая на одну ногу, Алексей начал только через два дня. Праздник еще не закончился, все вокруг продолжали веселиться. И пока остальные продолжали есть, пить и танцевать, Алексей изучал столицу олавичей. Предыдущего опыта употребления местных вариаций це-два-аш-пять-о-аш ему хватило с головой, вместо этого он часами бродил по немощеным улицам, рассматривая крепостную стену, срубленную из огромных бревен, угловые башни, дома с резными ставнями.

Итогом соревнований для него стало распухшее лицо, кровоточащие губы и нос. Постоянно напоминал о себе ком в горле. И тяжело было опираться на правую ногу. Плюс к этому корова, десяток овец и два барана. Да пять относительно ровно отлитых кусочков золота с отпечатанным изображением жаворонка, врученных лично главой государства, местным князем.

Высокий, с гордой осанкой и начинающей седеть бородой, князь Родак лично от себя назначил Алексею такое же вознаграждение, как и победителю — здоровяге Хурсу из Подоги. Когда в финальном бою Алексей упал следом за Хурсом, боец из Подоги с трудом поднялся, а Алексей — нет. Хурса признали победителем этого года. И все восхваляли победителя, прославившего своими деяниями Подогу. Но князь, вручавший положенное вознаграждение победителю, понимал: в том, что Алексей упал, была заслуга Жилы, ратника из Идежа. Поэтому он от себя лично вручил бойцу из Турача пятнадцать голов скота и пять золотых стир. Так сказать, за мужество и волю к победе, как потом для себя определил Алексей.

Ратибор, держатель границы, его покровитель, был откровенно рад успешному выступлению Алексея, хоть он и не стал победителем. Ведь он победил самого Жилу! Поэтому, когда Алексей немного оклемался, все вои-пограничники юго-восточных окраин подняли свои кубки в его честь.

Алексею медовуха обожгла разбитые губы, и он отложил свой рог. Еда тоже не лезла в пострадавшую глотку. И поэтому сейчас он бродил пустыми улицами Идежа.

Особой пышностью в столице олавичей выделялись хоромы князя. Ну ведь так и положено главе государства. Невдалеке от резиденции князя располагались казармы идежских дружинников. Также в центре города возвышалось огромное по местным меркам одноэтажное строение с большими окнами. Как Алексей выяснил потом, это здание служило для сбора старейшин и жрецов. Олавичами правил князь, причем эта должность была выборной. Когда же возникала необходимость принять решение государственной важности, на Совет собирались старейшины и жрецы из каждого селения.