Год Единорога - [7]

— Пыльные годы… — я не заметила, что думаю вслух, пока не услышала тихий смех.

— Я сама не смогла бы выразиться лучше.

— Но почему тебя так заботит моя судьба?

— Я сама этого точно не знаю, Джиллан, — задумчиво ответила она. — Мы с тобой не сестры, не подруги и не собутыльницы. Я знаю только, что мне хочется помочь тебе. И я думаю, что у тебя действительно есть причина уехать отсюда. И будь у меня выбор, я бы поступила так же.

— С готовностью?

— Тебя это удивляет? — Суссия улыбнулась. Странно, но меня это не удивило. Суссия, не проронив ни слезинки, готова была поехать с невестами и с любопытством и жаждой приключений ждала ответа.

— Мы обе одной и той же натуры, Джиллан. Поэтому этот монастырь не для тебя.

—Ты имеешь в виду, что я должна ехать и с легким сердцем выйти замуж за оборотня и колдуна?

— Именно, — она все еще улыбалась. — Подумай о том, какое это будет приключение, моя дорогая Джиллан. Я тебе очень завидую.

Она была права — и еще как права!

— А теперь скажи мне, какую дозу ты ей дала? — спросила она. — И какой твой план?

— Я дала ей снотворное и она будет спать долго. Она проснется через день-полтора, здоровая и с успокоенными нервами и мыслями.

— Но если она будет спать здесь… — Суссия задумчиво прикусила свою нижнюю губу.

— Это не входит в мои намерения. В этом сне она находится в полном моем распоряжении. Как только начнется Час Великого Молчания, я перенесу ее в свою комнату.

Суссия кивнула.

— Хорошо придумано. Ты более рослая, чем она, но в сумраке рассвета ничего не будет заметно. Я принесу тебе одежду для верховой езды, а также ее куртку и накидку. Ты будешь прятать слезы под этой накидкой. Не думаю, что лорд Имграй будет задавать тебе вопросы, если ты пойдешь к своей лошади с закрытым накидкой лицом. Останется еще прощание с аббатиссой. Она должна благословить невест у двери часовни…

— Это будет очень рано, и если пойдет снег… Есть еще несколько моментов, которые я надеюсь преодолеть только с помощью случая.

— Что я могу сделать, то сделаю, — сказала Суссия. Потом мы обе стали обсуждать подробности моего плана. В конце концов Маримма оказалась в моей постели, а я лежала в ее в теплом нижнем белье, в костюме для верховой езды и в юбке с разрезом, которые мне принесла Суссия. Все это было из тонкой ткани, ее серебристый цвет подходил к цвету накидки, которую мне тоже принесла Суссия. Куртка была светлого цвета и на ней красным и золотым был вышит крылатый конь, летящий над зелено-голубыми линиями, обозначающими море — герб Мариммы.

Я заплела свои черные волосы и закрепила их на голове; затем натянула капюшон и вуаль для путешествий, сделав из них нечто вроде маски, закрывающей мое лицо. Когда я была готова, Суссия критически осмотрела меня.

— Тот, кто хорошо знает Маримму, боюсь, не ошибется. Но лорд Имграй видел ее редко, а те, с кем ты поедешь завтра утром, никогда не знали ее. Ты должна будешь проявить все свое мастерство, чтобы сохранить маскировку, пока, наконец, возвращение не станет невозможным. Место встречи со всадниками не особенно далеко, возвращение вызовет задержку, а плохая погода на плоскогорье может задержать его еще больше. Поэтому лорд Имграй не отважится на возвращение. Ему же нужны только двенадцать и еще одна невеста, и они у него есть. Это будет твоей защитой против его гнева, если он разоблачит тебя.

Да, это будет единственной защитой, которая у меня есть. Страх захлестнул меня, но я не позволила ему затмить мой разум. Я должна была вооружиться уверенностью.

— Всего хорошего, Джиллан.

— И я желаю тебе всего хорошего и даже еще больше, — коротко ответила я, взяла мешочек с травами и лекарствами, который перед этим упаковала. И все же мне на мгновение захотелось отступить и все бросить, но я без колебаний отогнала это желание.

Снова вернувшись в комнату Мариммы, я провела там остаток ночи, приняла кое-что из моего запаса снадобий, так что несмотря на то, что я почти не спала, утром я была свежей и бодрой, когда в дверь осторожно постучали.

Я надела на голову капюшон и накинула поверх него накидку, но все же медлила отозваться. Потом я услышала шепот:

— Ты готова?

Суссия. Когда я подошла к ней, она быстро положила руку на мое плечо, словно заботливо оберегала свою новую подругу. Я стала играть свою роль и, слабая и дрожавшая, вышла в большой зал. Еда уже ожидала нас: походный завтрак и горячее питье. Мне удалось съесть намного больше, чем это было заметно со стороны. Суссия, как моя подруга, сидела возле меня и тихо, но настойчиво, говорила со мной заботливым голосом. Она шепотом рассказала мне, что ей удалось с помощью различных уверток услать всех подруг Мариммы, потому что я очень боялась, что их сочувствие может привести к моему разоблачению. После истерического припадка Мариммы вчера вечером, когда ей сообщили эту новость, они с готовностью поверили этому.

Все вышло так, как я и надеялась. Когда лорд Имграй, до сих пор избегавший меня, наконец подошел, чтобы увести меня, я пошла, пригнувшись и плача, надеюсь, достаточно жалобно. Последняя проверка произошла тогда, когда я опустилась на колени, чтобы получить благословение от аббатиссы Юлианны. Она каждой из нас дала Поцелуй Мира, и поэтому я на мгновение должна была откинуть свою накидку. Я напряженно ждала, что вот-вот буду разоблачена. Но в выражении лица аббатиссы Юлианны ничего не изменилось, когда она нагнулась и ее губы прижались к моему лбу.