Год активного солнца - [18]

Резо засмеялся.

— А ты что думал? — продолжал Леван. — Одни все отрицают, другие обо всем рассуждают с легкостью необыкновенной. Я и журналистов таких знаю, и историков. Они так свободно говорят о теории относительности, что у тебя от удивления волосы встают дыбом. Мы с тобой о простых и углеродных сталях не разглагольствуем так лихо, как они.

Официантка принесла заказ.

— Ого, персики действительно необыкновенные! — сказал Леван.

Резо принялся чистить персик для Маринэ, а Леван разлил коньяк.

— Мне совсем немножко, — тихо попросила Маринэ.

Леван достал сигареты и протянул ей.

— Давайте выпьем за наше здоровье.

— За наше здоровье, — повторил Резо и выпил до дна.

Маринэ молча пригубила.

— Почему не пьешь? — спросил Леван.

— Не хочу.

— В Европе сейчас все пьют…

— Ты опять?

— Нет, мне просто казалось, что ты цивилизованная девушка.

— Леван, если ты сейчас же не замолчишь, я уйду!

— Хорошо, хорошо, молчу. — И Леван отпил кофе. — Если это кофе…

— Надо было подняться к нам, если ты хотел хорошего кофе.

— Ох, мне не до церемоний с твоей матерью.

— Леван!

— Приношу извинения. Ну выпей же. А то нам вдвоем не справиться.

Маринэ выпила.

— Вот и хорошо! А теперь ты послушай радио, а мы с Резо поговорим о делах. — Леван снова налил. — Как фамилия вашего начальника цеха? — спросил он.

— Хундадзе.

— Что за человек?

— Старый рабочий, хороший мужик. Не очень-то любит людей с высшим образованием. Не верит им.

— Это известная песня…

— Винить его нельзя. Хорошо, если из двадцати инженеров в цехе приживаются трое. Предпочитают работать лаборантами в институте, только бы не на заводе.

— Во время нашей практики своды в печах были из динасового кирпича, а теперь как?

— А теперь их целиком строят из хромомагнезитного.

— Уже перешли на газ?

— Нет, работаем на мазуте, по старинке. Вот уже три года как собираются проводить газ и все никак не соберутся.

— А как зовут человека, которого я должен сменить? — продолжал Леван.

— Отар Рамишвили.

— Кто такой? Я его знаю?

— Откуда ты можешь его знать? Он учился в Москве в Институте стали.

— А почему уходит с мартена?

— С рабочими не поладил. — Резо затянулся последний раз и потушил сигарету. — Мелочный человек. Вечно орет по пустякам. А вообще-то специалист он толковый.

— Тебе не скучно, Маринэ? — спросил Леван. Он уже узнал все, что его интересовало.

— А что, ваша тайная вечеря уже окончена? — усмехнулась она.

— Пока нет, только ты пей!

— А теперь мой тост! — поднял рюмку Резо.

— С удовольствием…

— Пусть здравствует наше дело!

Резо выпил, не переводя дыхания.

Леван чокнулся с Маринэ.

— Если ты нам не поможешь, мы опьянеем.

— Нет, не хочу. Дай закурить.

Сигарет уже не было. Леван попросил официантку принести две пачки.

— А ты не заезжал в институт? — спросил Резо.

— Неужели я произвожу впечатление такого сентиментального человека?

— Мне казалось, ты не пойдешь на завод.

— Почему?

Резо промолчал. Отпил, не торопясь, кофе.

— Совсем остыл.

— Сейчас принесут другой. А все-таки, почему ты считал, что я не буду работать на заводе?

— Не знаю. Так мне казалось.

Оба замолчали. Резо вспоминал их разговор перед поступлением в институт. А Леван думал о том, что, пожалуй, из ребят лучше всех его знает Резо.

— Знаешь, Резо, — сказал Леван, — я прежде действительно мечтал о научной работе, но это уже давно прошло. Проработал год в Магнитогорске, перебрался в Донбасс, Макеевку, потом на Таганрогский завод. Последнее время работал в огромном мартеновском цехе Азовстали. За три года не потерял ни одной минуты, все было отдано учебе. Заводы выбирал не случайно, а такие, где плавка стали производилась разными способами. Старался узнать все, вникнуть во все тайны металлургии. Не по мне сидеть теперь в лаборатории и делать опыты. Ну как? Выпьем?

— А за что?

— За что хочешь. — Леван подозвал официантку. — Еще кофе.

— Уже нельзя, кухня закрылась.

— Я уверен, если вы захотите, кофе будет.

— Нет, не могу, это не от меня зависит — кухня закрылась.

— Тогда идите и попросите от моего имени. Амбакович, мол, просит…

Официантка ушла.

— Ну что, за кого пьем? — спросил Леван.

— Очередь Маринэ, пусть она произнесет тост.

— Пожалуйста, Маринэ, давай выкладывай.

— Я не умею произносить тосты.

— Тогда задумай что-нибудь.

— Задумала! — Она лукаво улыбнулась и взглянула на Левана.

— Пусть сбудется то, что ты задумала. — Резо выпил.

— А почему же ты не пьешь? — Она не сомневалась, что Леван догадался о задуманном.

Леван выпил молча, отхлебнул кофе и опрокинул пустую чашку.

— Ты умеешь гадать? — Маринэ оживилась.

— Еще как умею, меня в Донбассе гречанка научила.

Маринэ тоже опрокинула свою чашку. Леван взял транзистор, покрутил его, но ничего приятного не попадалось.

— Зачем ты выключил? Сейчас начнутся хорошие концерты.

Леван снова включил приемник и подвинул его Маринэ.

Официантка принесла кофе…

— Пора идти, — сказала Маринэ.

— Дайте нам счет. — Леван протянул руку.

— Нет, сейчас я заплачу, — решительно заявил Резо и полез в карман.

— А ну-ка укроти свой темперамент! — Леван схватил его за руку. — Эти три года я, кроме борща и сметаны, ни черта не ел. Знаешь, денег у меня не счесть.

Резо ничего не сказал. Взял бутылку и разлил оставшийся коньяк.