Гностики, катары, масоны, или Запретная вера - [99]

«Для ранней церкви… использование секса как инструмента для прямого общения с Богом казалось кощунством, подрывало сами основы католицизма. Ведь это подрывало веру в церковь как единственное связующее звено между человеком и Богом. Ну и по этой причине христианские священники просто из кожи вон лезли, стараясь демонизировать секс, заклеймить его как акт греховный и омерзительный. Удивительно ли, что в отношении секса у нас возникают такие противоречивые чувства?.. Ведь само наше древнее наследие, сама наша физиология, казалось бы, свидетельствуют о том, что секс — занятие естественное. Весьма приятный путь к духовной полноте и совершенству. И все же современные религиозные источники описывают его как акт позорный, учат нас бояться собственных сексуальных желаний и вожделений, видят в сексе руку дьявола».

Как бы ни относиться к «Коду да Винчи», эти слова трудно опровергнуть. Хотя ни один здравомыслящий человек не стал бы отрицать, что определенный контроль над сексуальными импульсами желателен и необходим, доминирующая же форма христианства пошла намного дальше этих утверждений и заклеймила сексуальную природу в целом. Такое ее отношение отчасти может быть объяснено в свете условий, в которых возникло христианство, — данная религия появилась в поздний период Римской империи, когда сексуальные отношения необычайно извратились и в целом деградировали, — но при всем при этом точку зрения Брауна нельзя сбрасывать со счетов. Демонизация сексуальности оказалась мощной формой социального манипулирования. Иудейский закон запрещал те или иные формы манифестации сексуальной природы в определенных обстоятельствах, христианство же дошло до осуждения ее практически во всех возможных формах, даже в рамках брака. Отец Церкви Иероним заявлял: «Тот, кто ненасытен со своей женой, совершает прелюбодеяние». Это всеохватное осуждение неизбежно должно было привести к накоплению в душах верующих огромного чувства вины, поскольку ни один нормальный человек не свободен от сексуальных желаний, — таким образом, у церкви появлялась возможность утвердиться в качестве единственного источника отпущения этих «грехов». Притязание церкви на то, что она обладает исключительными правами на распределение Божьей милости на земле, выраженное в изречении «Extra ecclesiam nulla salus» («Вне церкви нет спасения»), явилось одной из ее самых дерзких, но и самых успешных тактик.

В конце книги «Код да Винчи» говорится, что определяющей целью «Приората» является не сохранение тайны брака Иисуса с Марией Магдалиной и не отстаивание интересов его родословной линии. Скорее, она заключается в усилиях по поддержанию осведомленности в людях относительно божественного женского начала, и далее утверждается, что результаты этих усилий можно различить в художественных произведениях, даже в продукции Уолта Диснея. «Да вы только посмотрите вокруг! — говорит Лэнгдону бабушка Софи, прямой потомок Христа и Марии Магдалины. — Ее история присутствует в изобразительном искусстве, музыке, литературе. И с каждым днем о ней вспоминают все чаще. Этот маятник не остановить. Мы начинаем осознавать, какие опасности кроются в нашем прошлом… понимать, что многие пути ведут к саморазрушению. Мы начинаем чувствовать необходимость возродить священное женское начало».

Это обозначает тему, часто появляющуюся в современных работах гуманитарной направленности: человечество на протяжении тысячелетий находилось в рабской зависимости от мужских ценностей, связанных с иерархией, войной и доминированием, а теперь течение начинает менять свое направление. Расцвет интереса к женскому лицу Бога — Марии Магдалине, Софи и самой Деве Марии, не говоря уже о великой богине язычества, — свидетельствует об этом факте. Мужские ценности отступают, и мы наблюдаем рассветную пору новой эры мира, сотрудничества и заботы.

Есть лишь одна проблема с подобным мировидением: современные подмостки мало подходят для него. Даже если мы упрощенческим образом приравняем мужское начало к доминированию, а женское — к заботе и состраданию, то легко можно заметить, что последнего в обществе становится все меньше и меньше, — эти ценности вытесняет становящийся все более экспансионистским мотив выгоды. В значительной части развитого мира «государство-няньку», характерное для середины двадцатого века, которое стремилось (с разной долей успеха) обеспечить определенный уровень поддержки для всех граждан, теперь вытесняет система невмешательства, которая подразумевает, что рыночные силы сами каким-то образом приведут к установлению социальной справедливости.

Таким образом, «возрождение божественного женского начала» может являть собой не движение маятника в другом направлении, а то, что психологи называют компенсацией: Чем более оказываются растоптаны добродетели, ассоциирующиеся с женским началом, — забота, красота, сострадание (как в локальных ситуациях, так и в культуре в целом), — тем более проявляется их присутствие на бессознательном уровне. В индивидуумах такая ситуация дает о себе знать через особого рода сновидения и неврозы, тогда как на коллективном уровне она манифестируется посредством спонтанных и необъяснимых событий (таких как многочисленные явления Девы Марии), а также через книги, подобные «Коду да Винчи», завладевающие воображением массового читателя. Таким образом, все эти свидетельства проявления божественного женского начала могут представлять собой не зарю прекрасной новой эпохи, а механизм отражения нашего нынешнего состояния дискомфорта.