Гностицизм - [57]
Во-вторых, и гностицизм, и индуизм признают существование множества духовных существ в реальностях между конечным и материальным измерениями. Индуизм является первостепенной политеистической религией в нынешнем мире, тогда как гностицизм функционирует внутри монотеистической матрицы. Но гностицизм вряд ли можно назвать монотеистической религией безупречности и простоты. Кроме того, некоторые из Ведических существ Индуизма, такие как Индра и Праджапати, обладают качествами, сходными с гностическим Демиургом.
В-третьих, индуистские учения много говорят о том, что являет собой двойственность (двайта) и недвойственность (адвайта). Хотя гностицизм часто называют дуалистическим, его видение этих двух категорий, на самом деле, сопоставимо с индуистским. Таким образом, в реальности того, что в Индуизме называется майя (иллюзорная манифестация), преобладает двойственность, и происходит борьба света и тьмы, тогда как на плане конечной реальности существует полнота бытия, которая сопоставима с гностической Плеромой.
Гностицизм также имеет сходства с буддизмом, другой великой религией Востока. Прежде всего, высшая цель буддизма идентична с конечной задачей гностицизма – это освобождение, означающее свободу от телесного существования и, в силу этого, от всех будущих страданий (идеал бодхисатвы и другие многообразные учения являются только разработками этого простого учения). Следующий перечень точек соприкосновения между гностицизмом и буддизмом (особенно буддизмом Махаяны) основан на утверждениях покойного известного Буддийского ученого, Эдварда Конзе:
Спасение достигает через гнозис (jnana). Озарение в зависимом порождении проявленного существования есть то, что освобождает.
Неведение есть истинный корень зла. В Гностицизме это называется agnosis, а в Буддизме avidya.
И Гностическое и Буддийское знание приходит не обычными способами, но как результат внутреннего откровения.
Существуют различные уровни духовного достижения, начиная с состояния глупого материалиста (гилика) и заканчивая озаренным святым (пневматик).
И в Гностицизме и в Буддизме, женский принцип мудрости (София и Праджня соответственно) играет важную роль. Конзе цитирует Хеваджра-Тантру: «Праджня называется матерью, потому что она дает рождение миру». Есть и другие буддийские божества, которые могут быть близки к Софии – такие как Тара и Гуань Инь.
И гностицизм, и буддизм отдают предпочтение мифам, а не данным. Христос, как и Будда, предстают как архетипические существа, а не просто исторические фигуры.
Тенденция к антиноминализму (игнорированию правил и заповедей) присуща обеим системам. Хотя на низших ступенях духовной лестницы правила поведения считаются важными и даже решающими, в высших духовных состояниях важность этих правил становится относительной.
Обе системы презрительно относятся к легкой популярности и ориентируют свои учения на духовную элиту. Скрытые значения и тайные учения распространены в обеих традициях.
И гностицизм, и буддизм метафизически монистичны, что означает их стремление к преодолению многообразия проявленных вещей и достижению условий окончательного единения.
Все эти сходства могут быть особенно интересны в связи с нынешней популярностью Тибетской (Варджаяна) формы Буддизма Махаяны на Западе.
Сложность определения Гностицизма
Гностицизму всегда было трудно дать определение, в основном из-за того, что он является системой, основанной на переживаниях неординарных состояний сознания и часто ими корректируемой, и, таким образом, она чужда богословской строгости. Большинство ученых, изучающих гностицизм, были людьми религии, и они, понятное дело, расценивали этот предмет посредством стандартов их собственной системы верований. Но гностицизм никогда не был религиозной конструкцией, которая могла бы сопоставляться с западной, особенно христианской, теологией. Он всегда был птицей иного полета - или, пожалуй, отличной формой жизни вообще.
Сегодня мы имеем множество своеобразных определений гностицизма, сосуществующих с несколькими весьма корректными. Одно частное мнение (Майкл Уильямс, «Переосмысление гностицизма») даже предполагает, что ввиду гностического разнообразия, в реальности нет никакого гностицизма! Однако большее беспокойство вызывает разнообразие современных интерпретаций гностицизма, что способствует путанице определений, в которой растворяются вся ясность и весь смысл. Покойный Иоанн Цилиани (который был одним из наиболее перспективных ученых в этой области) писал в европейской публикации:
«Когда-то я верил, что Гностицизм представляет собой четко-определенный феномен, принадлежащий к религиозной истории Поздней Античности. Конечно, я был готов согласиться с идеей о различных продолжениях античного Гностицизма, и даже что из спонтанного формирования взглядов на мир, в различных времена, отличительные гностические черты проявлялись снова.
Однако вскоре я понял, что был, на самом деле, наивен. Не только Гнозис был гностическим, но католические авторы также были гностическими и Неоплатоники тоже, Реформация была гностической, Коммунизм был гностическим, Нацизм был гностическим, либерализм, экзистенциализм и психоанализ тоже были гностическими, современная биология гностична, Блейк, Кафка, Йейтс были гностиками… Я также познал, что наука является гностической и суеверия тоже… Гегель – гностик, Маркс – гностик. Все вещи и их противоположности в равной степени гностичны» (JacobTaubes, ed., «Gnosis und Politik» 290)
Зарождение и развитие капитализма сопровождалось как его циклическими кризисами, так и его возрождениями в новых обличьях. Однако в реалиях XXI века капиталистическая система, по мнению Пола Мейсона, более не способна адаптироваться к новым вызовам, что означает ее фактический крах. Раз так, то главный вопрос: каким может быть будущее, если капиталистические перспективы неутешительны? Есть ли шанс создать новую стабильную и социально ориентированную глобальную финансовую систему? В своем исследовании Пол Мейсон в качестве альтернативы предлагает модель «посткапитализма», основы которой можно найти в современной экономической системе, и они даже сосуществуют с ней.
Монография представляет собой первую часть предпринятого автором исследования феномена эстетического и особенностей его теоретического осмысления в системе знаний науки эстетики. Изложенный материал затрагивает методологические основы разработки исходных положений эстетики, способных аккумулировать в себе наиболее важные принципы специфического подхода к анализу эстетического явления.Для преподавателей, занимающихся методологическими вопросами эстетики и философии, аспирантов.Рецензент: д-р философских наук В.И.
Предлагаемая вниманию читателей книга посвящена одному из влиятельнейших философских течений в XX в. — феноменологии. Автор не стремится изложить историю возникновения феноменологии и проследить ее дальнейшее развитие, но предпринимает попытку раскрыть суть феноменологического мышления. Как приложение впервые на русском языке публикуется лекционный курс основателя феноменологии Э. Гуссерля, читанный им в 1910 г. в Геттингене, а также рукописные материалы, связанные с подготовкой и переработкой данного цикла лекций. Для философов и всех интересующихся современным развитием философской мысли.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
В условиях сложной геополитической ситуации, в которой сегодня находится Россия, активизация собственного созидательного творчества в самых разных областях становится одной из приоритетных задач страны. Творческая деятельность отдельного гражданина и всего общества может выражаться в выработке национального мировоззрения, в создании оригинальных социально-экономических моделей, в научных открытиях, разработке прорывных технологий, в познании законов природы и общества, в искусстве, в преображении человеком самого себя в соответствии с выбранным идеалом и т.
Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.