Гностицизм - [27]

Современные гностики по большей части согласны с фундаментальными взглядами своих античных коллег. Верят ли современные гностики в Демиурга? Верят ли они, что он насадил зло в мир? Считают ли они эти идеи метафизическими истинами или же мифологемами, намекающими на более тонкую и таинственную реальность? Неудивительно, что некоторые гностики верят в эти вещи буквально, а другие символически; оставшиеся же придерживаются смешанных взглядов. Дело не в точной форме этих учений, а в их содержании. И это ясно. Гностические учения говорят о реальности и силе зла, о том, что его фундаментальное присутствие проявляется на протяжении всего существования. Они утверждают, что хотя мы не можем избавить мир и самого себя от зла, мы можем и действительно превзойдем его при помощи гнозиса. И когда это освобождение осуществится, мы по-настоящему больше не будем бояться полуденного дьявола или ужаса, что будит нас по ночам.

Глава 7. Освободительные мистерии: гностические Таинства Посвящения

Имея дело с исчезнувшим ритуальным аспектом какой-либо духовной традиции, мы должны, прежде всего, отделиться от рационалистических сбивающих с толку представлений, доминировавших в интеллектуальной среде девятнадцатого и раннего двадцатого веков, которые и ныне имеют своих последователей Любимая теория рационалистических школ сравнительных религий заключается в том, что высшие формы религиозных традиций возникли в философии и этике, а позже развились в системы поклонений, которые, в конце концов, переросли в ритуал и магию. Основой этой идеи является мнение, что философия и этика – это более продвинутые и благородные продукты человеческого духа, нежели церемонии, ибо первые формируется в рассудке, тогда как последние являются иррациональными по своему характеру.

Эта позиция была причиной множества недоразумений вокруг гностицизма. На протяжении многих веков гностицизм считался, прежде всего, продуктом философской спекуляции, которая имеет лишь небольшое отношение (или вовсе никакое) к подлинной религии и практическим жизненным задачам. Гностики представлялись спекулятивными философами и метафизическими мечтателями, которые вызывали в воображении фантастические космологические и теогонические системы, оплакивая зло тварного мира, и заявляли о том, что задача человеческого духа – возвращение в утопичную землю за пределами этого мира. К счастью, множество ученых мнений ныне изменилось, и природу гностических взглядов понимают лучше, благодаря трудам более объективного поколения единомышленников в лице ученых и писателей. Это новое отношение к гностицизму хорошо видно в следующем высказывании, записанном европейским ученым Жилем Киспелем, одним из основных переводчиков известных текстов Наг-Хаммади:

«В моем «Gnosis ah Weltreligion» (1951) я предположил, что гностицизм выражает специфический религиозный опыт, который зачастую запечатлевается в мифе… Кажется, ясно, что, по крайней мере, некоторые из гностических систем были вдохновлены яркими эмоциями и личными переживаниями. Сейчас принято считать, что гностицизм – это не философия и даже не христианская ересь, а религия со своими специфическими взглядами на Бога, мир и человека» («Гностицизм» в Cavendish, «Man, Myth and Magic»)

И, как мы можем добавить, гностицизм есть религия, насыщенная таинствами, освобождающими душу.

Талисманы и таинства

Действительно любопытно, что некоторые истины о гностицизме не проявилялись до сих пор, ведь и ранее в исследованиях гностицизма было хорошо известно, что гностики не только фантазировали и философствовали. Гностические книги древнего происхождения, которые обнаруживали (и обнаруживают), не обнаруживают философской природы, но содержат длинные молитвы и воззвания, адресованные различным трансцендентным силам; непонятные слова силы, состоящие из продолжительной последовательности гласных звуков, предназначенных, по-видимому, для песнопения, встречаются во многих гностических текстах. Кроме того, одни из многочисленных гностических писаний содержат большие объемы записей ритуалов, исполняемых Иисусом, другие же ссылаются на высокоразвитые священные системы внутри гностических общин ранних веков Христианской эры. Были также обнаружены множественные гностические талисманы из драгоценных камней, причем все из них содержат архетипические образы: змеи, львы, астрологические символы, или гибридные мифологические существа – такие как Абраксас (или Абрасакс), который имел голову петуха, тело человека, а ноги в виде змей. Очень вероятно, что рассмотренное как непонятное и даже предосудительное с точки зрения рационального ума, это изобилие символической и ритуальной литературы осталось в значительной степени нетронутым в музеях и архивах без каких-либо усилий по переводу или публикации. Невежественные обвинения в «чистом волшебстве» и «суеверной бессмыслице» обрекли многие бесценные реликвии этой великой традиции на полную неизвестность.

Конец двадцатого века возродил интерес к мифам и ритуалам, создав более благоприятную атмосферу для гностических исследований, в отличие от той, которая преобладала ранее. Сегодня мы приходим к пониманию того, что, в то время как философия есть лишь рассказанная история, миф и ритуал представляют собой появление той изначальной реальности, что создала феномены, которые философия пытается объяснить. Таким образом, когда философия пытается ответить на вопрос «почему?», миф и ритуал отвечают на вопрос «откуда?». Глубинная психология учит нас, что дисциплины подобные философии и этике могут, в лучшем случае, лишь обратиться к сознательной части человеческой психики, тогда как миф и ритуал обеспечивают прямую, творческую дорогу в бессознательное, соединяя мир сознательного эго с глубинными силами той области, что находится за пределами покрова сознания.