Гномы к нам на помощь не придут - [68]
Еще не было даже восьми; наверху все еще вечер, а у нас в бомбоубежище уже наступила ночь. Она свалилась на нас так же внезапно, как внезапно начинается дождь, когда небо совершенно чистое и на нем есть только одно-единственное облачко. Как будто время в бомбоубежище отделилось от времени снаружи, забыв о часах и минутах, побежало быстрее, и теперь остается только ждать, пока оно остановится передохнуть, чтобы обычное время смогло его догнать. И только когда оно его догонит, про нас сообщат в новостях. Возможно, даже первой строкой.
Я все видела, слышала и ощущала запахи, но оставалась как в тумане, и у меня было такое чувство, будто это не я, а какое-то странное существо. Это существо состояло из грудного ребенка и бутылочки, которую держала рука какой-то девочки, и хотя я знала, что у этой девочки были мама и братья, в бомбоубежище никого из них не было. А не было их там потому, что в темноте я по ошибке забежала в дом номер 122. Так маленькая девочка принимает в толпе другого человека за папу и дергает его за рукав. Мои ноги до сих пор помнят, как они бежали в темноте, когда упала первая «катюша».
И тогда пришел Иегуда, муж Марсель, который работает в отделе техобслуживания горсовета. Это он открыл нам бомбоубежище, а потом куда-то исчез. Увидев его, все стали вставать — сначала мужчины, потом женщины. Я видела его через узкий просвет между стоявшими передо мной людьми, и его открывающийся и закрывающийся рот выглядел как красная пещера, затерявшаяся в густых зарослях бороды и усов.
— Амселем-старший ранен, — сказала рот Иегуды. — Его отвезли в больницу. Пока еще неизвестно, что с ним. Ну, Амселем-старший, помните? У его жены в прошлом году еще выкидыш на шестом месяце был.
Я сразу поняла, о ком идет речь: жена Амселема раньше работала с мамой в яслях — но до некоторых дошло не сразу. Возможно, они даже и знали его в лицо, но с его именем в их сознании это лицо не связывалось. Те, кто поняли, о ком говорил Иегуда, взялись провести всех остальных по извилистым тропинкам памяти, чтобы помочь им соединить имя Амселема с его лицом.
— Ну как же вы его не помните? Амселем-старший. Ицик Амселем.
— Это который из магазина хозтоваров, что ли?
— Да нет же, не этот, не из магазина.
— Ну тогда это, наверное, Меир из «Амидара». У которого жену Сюзи зовут.
— Это какая-такая Сюзи? Кто ее отец?
— Дочка Элиягу Амара, что ли?
— Точно.
— Ну так бы сразу и сказал, что это дочка Элиягу.
— Я так и сказал. У нее еще есть сестра Мазаль. Ну эта, которая прихрамывает.
— A-а, так, значит, это ее муж. Вон оно что.
— Кто? Сын Хасивы?
— Какой сын Хасивы? Который чуть в лотерею миллион не выиграл?
— Нет, не этот. Это его старший брат, Ицик. Он работает в авиационной промышленности.
Было такое впечатление, что люди стоят над картой и пытаются найти на ней дорогу, ведущую к Амселему, и каждый раз, как выяснялось, что она ведет в тупик, поиски начинались заново. По бомбоубежищу носились десятки имен и версий. Со всех сторон только и было слышно:
— A-а, это тот, который встречался с Симхой из дома, где живет сумасшедшая?
— Нет-нет, это тот, у которого дочка невестки гуляла с арабом. Между прочим, очень образованный мужик. Только что вернулся из Румынии. Выучился там на зубного врача.
— Да нет же. Это тот, у которого брат на новом грузовике «вольво» работает, с десятью передачами.
— Слушай, а это, часом, не тот, у которого ребенок как раз накануне Мимуны[41] родился? Он его в роддоме оставил. Ты что, не слышала? Ужас!
Бомбоубежище гудело, как улей. Напряженные, озадаченные, помятые лица выглядели в тесном пространстве, как мандарины, чья тонкая кожура вот-вот лопнет под напором сока, который только и ждет, чтобы брызнуть наружу, и я знала, что мое лицо выглядит точно так же.
Через какое-то время споры затихли и люди снова занялись своими делами. Одни предлагали соседям бутылки с водой и чистые пеленки, другие — туалетную бумагу и пакеты для мусора, третьи — таблетки от головной боли и одеяла, а кто-то даже решил поделиться своим матрасом: «Бери, бери, не стесняйся, нам и двух матрасов хватит. Пусть детишки поспят вместе. Так даже лучше: быстрее согреются». Вскоре возник еще один спор — о том, какой из ракетных обстрелов был сильнее. «По-моему, самый ужасный из всех был этот», — решительно заявил кто-то, но немедленно встретил отпор: «Ничего подобного. Ты что, забыл, какой жуткий обстрел был в прошлом году на Лаг ба-омер?»— «Ты имеешь в виду „катюши“, которые упали в промзоне? — защищался первый голос. — Которые еще так страшно выли? И на которые все бегали поглазеть? Чепуха. Даже и сравнивать нечего». У того и другого немедленно появились сторонники, как будто все убежище разделилось на две спортивных команды: «Он прав!» — «Прав? Какое там прав!» — «Прав, прав. Действительно, нечего сравнивать». У меня было ощущение, будто они играют в карты и каждый пытается выдернуть из колоды более сильную карту. Слушая их, я невольно начала предаваться воспоминаниям. Стала думать о том, сколько мне было лет, когда террористы пришли впервые, что произошло, когда они пришли во второй раз, где я была и что делала во время всех последующих бесконечных обстрелов, боеготовностей и проникновений террористов на нашу территорию, а потом я огляделась вокруг и подумала, что у каждого из нас появилась новая карта, которой мы сможем сыграть в будущем.
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Бен Уикс с детства знал, что его ожидает элитная школа Сент-Джеймс, лучшая в Новой Англии. Он безупречный кандидат – только что выиграл национальный чемпионат по сквошу, а предки Бена были основателями школы. Есть лишь одна проблема – почти все семейное состояние Уиксов растрачено. Соседом Бена по комнате становится Ахмед аль-Халед – сын сказочно богатого эмиратского шейха. Преисполненный амбициями, Ахмед совершенно не ориентируется в негласных правилах этикета Сент-Джеймс. Постепенно неприятное соседство превращается в дружбу и взаимную поддержку.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
В книгу, составленную Асаром Эппелем, вошли рассказы, посвященные жизни российских евреев. Среди авторов сборника Василий Аксенов, Сергей Довлатов, Людмила Петрушевская, Алексей Варламов, Сергей Юрский… Всех их — при большом разнообразии творческих методов — объединяет пристальное внимание к внутреннему миру человека, тонкое чувство стиля, талант рассказчика.
Роман «Эсав» ведущего израильского прозаика Меира Шалева — это семейная сага, охватывающая период от конца Первой мировой войны и почти до наших времен. В центре событий — драматическая судьба двух братьев-близнецов, чья история во многом напоминает библейскую историю Якова и Эсава (в русском переводе Библии — Иакова и Исава). Роман увлекает поразительным сплавом серьезности и насмешливой игры, фантастики и реальности. Широкое эпическое дыхание и магическая атмосфера роднят его с книгами Маркеса, а ироничный интеллектуализм и изощренная сюжетная игра вызывают в памяти набоковский «Дар».
Впервые на русском языке выходит самый знаменитый роман ведущего израильского прозаика Меира Шалева. Эта книга о том поколении евреев, которое пришло из России в Палестину и превратило ее пески и болота в цветущую страну, Эрец-Исраэль. В мастерски выстроенном повествовании трагедия переплетена с иронией, русская любовь с горьким еврейским юмором, поэтический миф с грубой правдой тяжелого труда. История обитателей маленькой долины, отвоеванной у природы, вмещает огромный мир страсти и тоски, надежд и страданий, верности и боли.«Русский роман» — третье произведение Шалева, вышедшее в издательстве «Текст», после «Библии сегодня» (2000) и «В доме своем в пустыне…» (2005).
Роман «Свежо предание» — из разряда тех книг, которым пророчили публикацию лишь «через двести-триста лет». На этом параллели с «Жизнью и судьбой» Василия Гроссмана не заканчиваются: с разницей в год — тот же «Новый мир», тот же Твардовский, тот же сейф… Эпопея Гроссмана была напечатана за границей через 19 лет, в России — через 27. Роман И. Грековой увидел свет через 33 года (на родине — через 35 лет), к счастью, при жизни автора. В нем Елена Вентцель, русская женщина с немецкой фамилией, коснулась невозможного, для своего времени непроизносимого: сталинского антисемитизма.