Гнездилище - [4]

— Окей, давай, — согласился Зюзя. Встав на колени, Сергей осторожно просунул голову между прутьев. Ушам было неприятно, но голова протиснулась, а затем, медленно, — и всё тело. Сергей встал на ноги по другую сторону решётки и сказал:

— Опа!

За ним последовал Блоха. Он прошмыгнул довольно быстро. Наконец, настал черёд Зюзи. У него получилось просунуть голову и грудь, но живот застрял. Покрасневший Зюзя пыхтел и сопел, пытаясь продвинуться дальше. Блоха стал донимать его советами:

— Втяни живот! Сильнее! Опустись пониже! Раскачивайся!

— Иди ты, — огрызнулся Зюзя, извиваясь между прутьев. Сергей ухватился за один из них и стал резко дергать на себя. Вряд ли помогло именно это, но в итоге Зюзя пролез. Встав на ноги и шумно выдохнув, он посмотрел на руку, испачканную в грязевой жиже.

— Щет! — произнёс он и стал трясти рукой, а потом вытирать её о стену.

— Задолбал ты своим щетами, — сказал Блоха.

— Это по-американски значит «Чёрт!» или «Дерьмо!», — ответил Зюзя. — Учись!

— Да? — Блоха состроил невинное лицо. — А как по-американски будет «большая жопа» или «жиртрест»?

— Сейчас покажу, — сказал Зюзя и набросился на шутника. Они начали возиться и бороться. Блоха оказался прижат к стене и почти повален на землю, в грязь.

— Серый, скажи ему! — закричал он.

— Стойте вы! — резко проговорил Сергей и указал рукой во тьму. — Там кто-то есть!

Они мигом расцепились и подлетели к решётке.

— Где? — испуганно прошептал Блоха.

— Там. Кто-то смотрит на нас из темноты, — ответил Сергей. Он показывал на тёмный коридор справа от них. Проход был затоплен. В воде лежали мостки из досок и кирпичей.

— Зажигаем факелы, — торжественно произнёс Зюзя. И они зажгли один. Потратив три спички. Ткань, смоченная в солярке, разгоралась медленно. Факел сильно чадил и вонял, давая вполне яркий и в то же время какой-то первобытный свет, выхватывающий из темноты кирпичные стены, дощатые двери с намалёванными на них номерами квартир и низкий бетонный потолок, вдоль которого шла толстая ржавая труба. Зюзя крался первым, держа факел в вытянутой руке. Доски под ногами хлюпали, почти полностью погружаясь в грязную воду. Ребята дошли до свисающего сверху провода с пустым цоколем. И тут что-то сверкнуло впереди, на грани видимости. С дикими воплями они рванули назад и сгрудились у выхода.

— Ты всё придумал. Там ничего нет, — вполголоса произнёс Зюзя, часто сглатывая из-за дыма.

— Да, сначала придумал, — сознался Сергей. — Но сейчас — нет. Вы сами видели.

— Не видели. Я ноги промочил из-за вас.

— Нет, видели, — подтвердил Блоха. — Там кто сидит и моргает. Сверкает глазищами. Трубец нам.

— Слабо проверить? — усмехнулся Зюзя.

— Это тебе слабо!

И они вернулись в коридор. Чтобы потом так же убежать в испуге. И лишь на третий раз они прошли чуть дальше и поняли, что впереди был тупик. Среди приставленных к стене трухлявых досок находилась старая балконная дверь с остатками стекла. Именно от неё и исходил тот таинственный отблеск.

Осмелев, юные исследователи подземелий вскоре облазили весь подвал. Они выяснили, что слева от входа находился небольшой коридорчик, разветвляющийся на два более длинных, в каждом из которых горело всего по одной лампочке, чего, конечно, не хватало для полной победы над мраком. Здесь почти не было воды, лишь вязкая грязь местами. Обстановку составляли всё те же запертые двери с номерами квартир и кучи хлама в тупиках. Факел довольно скоро пришлось потушить, затоптав — дым от него резал глаза и перебивал дыхание. Вместо него использовали фонарик Сергея, отбирая его друг у друга.

Ребята бегали по коридорам. Пытались пугать друг друга, прячась в темноте и подсвечивая лицо фонариком. Смотрели на гладкие извилистые бороздки в досках дверей и гадали, каких размеров были слизни, их оставившие. Громко ухали в техническое окошко под потолком, пытаясь напугать прохожих снаружи. Прыгали с разбега с доски на доску, фехтовали незажжёнными факелами, играя в «принцперсию» («Это такая новая игра на Денди» — объяснил Зюзя). Напоследок, когда пребывание в подвале всем наскучило, Блоха вновь зажёг факел, затем достал из кармана ключ с падающим флажком и отправился в самый дальний коридор. Зюзя устремился за ним, требуя дать посмотреть ключ. А Сергей остался на развилке, так как ему сильно хотелось по-маленькому.

— Откуда он у тебя?

— От нашего сарая. Мы сейчас откроем что-нибудь!

— Зачем? Не подойдёт.

— Варенье достанем. Подойдёт.

— Какое варенье?!

— Вишнёвое, например.

— Тут всё сгнило! Никто не ходит сюда. Наверно, одни бабки в подъезде живут.

— Живут. И хранят варенье.

Приглушённые голоса друзей доносились до Сергея, который стоял в углу, справляя малую нужду. «Ничего не получится у них, — думал он. — И вообще, Зюзя обнаглел. Надо будет забрать у него фонарик».

— Ага, не подходит!

— Погоди, давай другую дверь. Подержи факел.

— Сам подержи.

Закончив свои дела, Сергей застегнул шорты и хотел было направится за остальными. Но что-то остановило его. Что-то вроде неуловимого ощущения в затылке. Он оглянулся и вздрогнул — на него смотрел какой-то старик. Жуткое морщинистое лицо выглядывало из-за угла затопленного коридора, в десяти метрах от Сергея. Глаза старика были полностью залиты чёрным цветом и странно двигались, как будто это были спинки жуков, копошащихся в глазницах. Сергей оледенел от ужаса и не сразу понял, что страшное лицо уже исчезло. В бледном свете от входной двери было видно лишь часть стены перед поворотом в неосвещённый коридор да пару досок, плавающих в луже. Никаких стариков. Почудилось? Игра теней?