Гнездилище - [3]

— Нет, вбок…

— Идиот, вбок — он сразу труп!

— Не слушай Зю… Дена! Давай вбок!

Блоха вцепился в палки и молча стоял на злополучной свае. И тут Сергея осенило. Он закричал:

— Бросай палки! Они тебе мешают!

Блоха попробовал перехватить палки поудобнее и тут же выронил одну в воду.

— Эх ты, растяпа! — огорчился Зюзя. А Сергей отбежал немного в сторону, вглядываясь в сваю перед Блохой, который тем временем успешно перекинул на берег оставшиеся две палки.

— Смотри пониже, там выступ! Вперёд надо прыгать! — закричал Сергей. — Видишь? Щербина! Ногой туда меть, а не наверх. Понял? И руками уцепишься потом.

— Эх, Лёха, лбом щас ударишься, — нагнетал Зюзя. — Водолазы будут вытаскивать тебя, как манекена.

Похоже, эта фраза достала Блоху. С искажённым от злости и страха лицом он прыгнул вперёд и тяжело ударился грудью о верхний край сваи. Нога соскользнула с выступа, но он подтянулся и влез наверх. Оставшиеся три сваи Блоха преодолел без труда и зло выдохнул в лицо Зюзе:

— Что, съел? — Одна его нога мелко дрожала, и сам он был бледен, как мел.

— Свой факел ты прошляпил, — невозмутимо ответил Зюзя. А Сергей примирительно сказал:

— Ничего, нам вообще и одного хватит на всех.

— У меня будет свой, как хотите, — заявил Зюзя. — Пошли керосин сливать.

— Солярку, — поправил Сергей. — Отец говорит, что керосин — это авиационное топливо, а тракторы и экскаваторы используют дизельное, то есть солярку.

И вновь на мгновение он почувствовал некую враждебность от окружающей обстановки и от замолчавших друзей. На солнце к тому времени набежали тучки, и по пустырю пролегла граница тени и света, усиливая впечатление неправильности происходящего. Потом наваждение прошло.

Смастерив первый факел, они забрались на гусеницу экскаватора и отвинтили лючок бака. Факел не влез. Это была палка с намотанными на неё тряпками, закреплёнными куском проволоки. Они сделали факел похудее. Теперь он влез и достал до дна бака, но при этом намоченным оказался самый его кончик. Пришлось выпрямлять проволоку, делая крючок на конце, затем насаживать на неё тряпку и заталкивать в бак, а там возить её по дну. Так что на палки наматывали ткань, уже пропитанную соляркой. Стоял тяжёлый масляный запах, но не такой резкий, как у бензина. Руки оказались измазаны жирной жидкостью. «Хорошо, что всего две штуки» — заметил Блоха. Покончив с приготовлениями, все трое покинули пустырь (благоразумно обойдя котлован) и вернулись во двор дома Зюзи. Там они положили факелы на широкий бордюрный камень и пошли отмываться. У Блохи был с собой барашек, которым он открыл торчащий из стены дома кран. Наскоро сполоснув руки, Сергей побежал домой за фонариком.

Дверь коммуналки открыл сосед, дядя Саша — отец Блохи. Поздоровавшись с ним, Сергей вынул из-за пояса неудобный самострел и забросил его на антресоль. Затем прошёл, не разуваясь, в свою комнату и достал из тумбочки синий фонарик, недавно заряженный двумя новыми батарейками «Орион 373». Помигав светом, Сергей засунул фонарик за пояс.

— Серёжа, это ты? — раздался голос матери с балкона. Она вешала бельё.

— Да, мам, я спешу.

— Не уходи далеко, через полтора часа Дисней. Сам просил позвать.

— Да я тут, во дворе.

— Чем это так пахнет? Бензином, что ли?

— Не знаю. Наверно, тётя Таня жарит что-то. Я побежал.

— Стой! Не знаешь, куда делись все тряпки из коридора?

— Не видел, мам, я уже ушёл. Закрой дверь, — Сергей поспешил сбежать от неудобных вопросов. Друзей он нашёл уже около первого подъезда, того самого, с подвалом. Они спорили о чём-то. Серый дом, слегка просевший и давший большую трещину, казалось, измождённо наблюдал за ними.

— Всё, облом, — сказал Зюзя, подошедшему Сергею. — Закрыли подвал, гады.

— Ничего не облом, можно пролезть, — не согласился Блоха, — Решётка широкая. Как, помнишь, на крыше деcятиэтажки? Пролезали же.

— Посмотрим, — ответил Сергей, и все трое вошли в прохладный подъезд.

Белый потолок у входа был усеян чёрными пятнами от прилепленных, а потом сгоревших спичек. Пара таких пятен красовалась и на обратной стороне лестничного марша, ведущего на площадку перед вторым этажом. А ещё там была выжжена надпись «ВНИЗУ СМЕРТЬ». Под этим пролётом и располагалась лестница в подвал. Ребята спустились вниз. Сергей увидел дверь из тонких и нечастых железных прутьев, запертую на круглый навесной замок. За ней был полный мрак, из которого тянуло тёплым духом застоявшейся воды. На стене перед дверью висел небольшой электрический щиток. Блоха щёлкнул всеми пятью переключателями — в подвале, откуда-то слева, появился слабый отсвет. Сергей посмотрел на смутные очертания кирпичной стены за решёткой, на скопление труб под потолком и в углу, на земляной пол, переходящий в грязевое болото, на саму решётку.

— Пролезем, — сказал он. Действительно, в одном месте между прутьев было довольно широкое пространство. Сергей вспомнил, как три года назад лазил в деревне через заборные дыры, проделанные для кур.

— Ни фига, — упёрся Зюзя. Он был толстоват, но не желал признавать этого. Сергей внимательно посмотрел на него и сказал:

— Если я пролезу, то пролезешь и ты.

— Ага, вы почти одинаковые, — решил подыграть Блоха.