Гнев Шибальбы - [31]

В 695 году от Рождества Христова, прочитала я, правитель по имени 18-Кролик[21] унаследовал трон Курящего-Имиш-Божества К, став царем города-государства Копан, расположенного на севере полуострова Юкатан, там, где теперь находится Гондурас. Страстный покровитель искусств, 18-Кролик правил сорок два года, пока не был побежден и принесен в жертву Кавак-Небом из расположенного по близости Киригуа, одного из самых знаменитых сооружений цивилизации майя, с храмовой резьбой и стелами, подобных которым нет нигде в цивилизации майя. Его изображение до сих пор можно увидеть на величественных каменных стелах вокруг Копана, где он изображен как реинкарнация Героев-близнецов и прочих божеств майя.

Однако трудно представить более унизительный конец, чем быть побежденным речным правителем, которого возвели на соседний трон несколькими годами ранее самого 18-Кролика, а затем оказаться принесенным им в жертву. Три десятилетия спустя его великий внук Яш-Пак реабилитировал память о 18-Кролике.

После примерно часа тщетных поисков, почти отчаявшись, я спросила Валескеса, есть ли у него что-нибудь о Войне рас и о деревнях Говорящего Креста.

Алекс оказался прав в том, что касалось чудодейственных Говорящих Крестов. В 1850 году в пещере с подводным озером в городе Чан Санта Крус вырезанный на дереве крест заговорил, побуждая майя поднять восстание против своих притеснителей, испанцев, и победить их раз и навсегда. Это был первый из множества Говорящих Крестов, послания которых почти всегда были одинаковыми.

Из этого отчета я узнала две интересные вещи. Первое — майя всегда знали, что Говорящие Кресты были голосами не божеств, а живших с ними по соседству людей. Некоторые оспаривали это утверждение и считали, что через их соседей с ними разговаривают боги. Другие подходили более радикально: они знали, что эти голоса можно использовать в качестве мощного символа сопротивления. Во всяком случае, майя начали строить что-то вроде столицы в Чан Санта Крус, где впервые появился такой крест.

Вторая заинтересовавшая меня информация оказалась более сложной, и точно оценить ее важность мне было не под силу. Я просмотрела отчет о различных победах, как испанцев, так и майя, особенно успехи мексиканской армии в Чан Санта Крус, как вдруг увидела имя: генерал Франсиско Май.

Как оказалось, несмотря на то что мексиканцы в начале двадцатого века успешно возвращали себе потерянные в Войне рас земли, набеги партизан продолжались, и в итоге в 1915 году мексиканской армии пришлось отступить из-за революции.

После ухода мексиканцев генерал майя по имени Франсиско Май обрел власть и устроил штаб-квартиру в городе Чан Ко Веракрус — «маленький город Истинного Креста».

Генерал Май, разбогатев на торговле каучуком, заключил мир с мексиканским правительством, что наделило его имя в летописях о сопротивлении майя дурной славой.

Мексиканцы вернулись, лишили Мая власти, и оппозиция ушла в другие места и сменила лидеров.

Май умер в 1969 году, и в память о нем в Фелипе Карильо Пуэрто установлена мемориальная доска. Когда-то этот город назывался Чан Санта Крус — первый город Говорящего Креста.

Интересное имя, Франсиско Май, и интересная ассоциация с деревнями Говорящего Креста. Вспомнив выражение лица Лукаса, когда из бара «Эк Балам» была украдена статуэтка Ицамны, я подумала, что, видимо, мне придется включить Лукаса Мая во все события последних нескольких дней.

Близилось время закрытия, и я начала собираться. Подойдя к стойке, я выразила Валескесу свою благодарность, а он в свою очередь спросил меня, не планирую ли я прийти еще раз.

— К сожалению, завтра мы будем закрыты, — сказал он. Он поколебался, а затем продолжил: — Я не рассказал вам всей правды. С доктором Кастильо произошел не просто несчастный случай, как я сообщил вам утром. Его убили. Завтра музей будет закрыт, чтобы сотрудники смогли присутствовать на похоронах.

Я посмотрела на этого человека с копной седых волос и нервными движениями, и мне показалось, что еще немного, и он заплачет.

— Я тоже не рассказала вам всей правды, — сказала я. — Я буду завтра на похоронах. Дон Эрнан был моим другом.

Он переварил эту информацию.

— А вам действительно нужны были кролики? — нервно спросил он.

— Да, — ответила я. — Но особый вид кролика. И я делаю это ради дона Эрнана.

Я замолчала, потом глубоко вздохнула и продолжила:

— Я ищу кролика, который пишет. Я бы не хотела, чтобы кто-нибудь знал об этом, потому что у меня нехорошее чувство, что его поиски могут оказаться опасными!

Услышав это, Валескес принялся лихорадочно снимать мириады воображаемых пылинок со своего костюма, но он нашел в себе силы кивнуть в знак понимания того, что я сказала.

Здесь, вблизи экватора, ночь наступает быстро, и уже стемнело, когда я выходила из музея по черной лестнице. Я взглянула в сторону огней Пасео де Монтехо, находившегося примерно в квартале от меня, но, как и прошлой ночью, решила возвращаться обходным путем.

Когда я шла к «Каса де лас Буганвильяс», у меня возникло чувство, что за мной если не следят, то наблюдают. Пару раз я оглядывалась, но ничего не увидела, кроме легкого движения в тени. Возможно, это были лишь отблески дальних фар в темноте, или света, включенного в одном из домов вдоль моего маршрута.