Гнев небес - [58]

— Мы погибаем…

— Сто тридцать дней в этой вонючей дыре!

Четыре бледных лица выглядывали из-за решетки тюремного окна. Арестанты каждый раз пытались узнать какие-нибудь обнадеживающие новости от Дюваля с тех пор, как его стали водить на допросы. Прошло уже два месяца, как от них впервые забрали Стрелка. Они по-прежнему находились в Ниигате, а даймё все еще не уехал в Канадзаву, столицу материка. Страх смерти витал над ними, пока наконец они не начали молить о казни как о милости, избавлении от невыносимого страданий. С каждым днем их крики становились все слабее и жалобнее. Тюремщик, смеясь над арестантами, ударил палкой по решетке и низко поклонился офицеру, проходившему мимо, заставив Дюваля сделать то же самое.

Стрейкер поддерживал пленных как мог. Он говорил им, что американцы будто бы приземлились на севере континента и с каждым днем подступают к Ниигате. Но постепенно заключенные поняли, что Дюваль выдумал это. Они лишились последней надежды и совсем пали духом.

— Эй, Стрелок! Что они хотят с тобой сделать?

— Не знаю, — ответил Дюваль, но тут тюремщик подогнал его палкой.

— Сугу! — подал команду всадник, следовавший за ним.

Этот человек появился вскоре после того, как поймали Дюваля. С тех пор Стрейкер видел его дважды. И оба раза он отметил жестокость японца. Ясно, что тот командовал солдатами, потому что при его появлении солдаты становились напряженными и безжалостными. Дюваль открыто посмотрел на тюремное окно.

— Говорят, наместник завтра уезжа…

— Сугу!

Сильный удар обрушился на спину Стрейкера, и он зашатался. Было опасно игнорировать приказы молодого офицера. Он носил щеголеватое серое кимоно, вся амуниция была тщательно приведена в порядок, включая подошвы ботинок.

— Надменный ублюдок, — пробормотал Дюваль. — Ты обращаешься с нами как с собаками, чтобы заслужить одобрение наместника. Я не забуду ни одного удара. Придет время, и ты заплатишь за все. У меня хватит сил, потому что правда на моей стороне. Я обещаю, что когда-нибудь разыщу тебя, и тогда твоя жизнь не будет стоить и цента!

Стрейкер погрузился в мрачные раздумья. Город был спокоен. Он постепенно опустел за последний месяц, но сегодня казался особенно безлюдным. Дюваль знал, что во время сражения торговые биржи понесли значительный урон. Из-за этого цены в Ниигате непомерно возросли. Благодаря своим ежедневным «экскурсиям» по городу в сопровождении конвоя он понял, что торговля находится в кризисе. Несмотря на оживленное заключение сделок, продавцов было немного. Они сидели возле своих товаров и советовали возмущенным покупателям съездить на Палаван, Дзивадзиму или в Корею за более дешевыми вещами.

У бухты шла оживленная торговля рабами. Монахи приходили за бумагой и шерстью, расплачиваясь золотыми квадратными монетами, завернутыми в шелк. Солдаты покупали мечи и лазерное оружие новейших марок, привезенное на кораблях. Продавалось много шелка: из Ямато, с Филиппин и привезенного на маленьком судне с Санаду, где были лучшие шелковичные питомники в Освоенном Космосе. Все это обменивалось на изотопы серебра и платины со слабой радиоактивностью наравне со слитками местного золота. Благородные металлы непрерывным потоком шли в Ямато, минуя таможни благодаря невероятным ухищрениям купцов. Им удавалось скрывать свои барыши от солдат императора, которые могли конфисковать их или обложить высокой пошлиной.

Каждое утро в течение последних двенадцати недель Дюваля брали под стражу и отвозили на самолете в один из пригородов Ниигаты, где был расположен комплекс оборонительных заводов Хасэгавы. Там его помещали в маленькую комнатку с тщательно подобранными учебниками, которые он усердно штудировал. Он быстро освоил технические термины на японском, и уже вскоре чтение перестало утомлять его.

Во время перерыва ему позволялось сидеть вместе с другими инженерами. Дюваль наблюдал и слушал, а в последние дни начал принимать участие в разговорах. До этого он держался в стороне от людей, которые конструировали лазерное оружие для недавно аннексированной Сферы Процветания. Главные центры Хасэгавы находились в Тибе, около Канадзавы, но в Ниигате имелись небольшие установки, которые обслуживали порт и проходящие через него корабли. Очень скоро Стрелок смог подтвердить свое заявление о том, что является крупным специалистом по оружию. Инженеры Хасэгавы негодовали на нового даймё за вмешательство в их работу и не желали пускать гайдзина в мастерские. Это шло вразрез с принципом военной коммерции, которая была направлена против Американо и даже против его предшественницы на Земле со времен Сойя. Но Нисима являлся даймё, и его слово было законом.

На первых порах Дюваль столкнулся с типично японской замкнутостью. Но позже он постепенно начал завоевывать их уважение и даже уважение Ватару Хосино — старика, который запирал его на цепи в хлеву и приносил ему каждый вечер сырую рыбу и рис. Хосино многое рассказывал Дювалю о Садо, о торговых баржах йа, о системе хан — распределении роскошных землевладений между людьми. Понемногу Стрейкер начал понимать, каким фантастическим достижением являлось освоение гигантского континента и контроль над его климатом.