Гнев Неба - [58]

Горе-погромщиков полиция быстро находила по появившимся у них дорогим вещам, мебели и утвари, но на вопросы, где ценности и кто организовал налёт, неизменно звучал ответ: «Великий Чжан – живое воплощение Сюцюаня».

А «живое воплощение» был неуловим, ведь за ним стояла хитрая и расчётливая Мамаша Лянь.

Она открыла в центре Шаньдунской провинции «Салон предсказаний Мамаши Лянь» и вела легальный образ жизни. Её услугами широко пользовались жёны чиновников, военных и даже полицейских.

Пару лет всё шло замечательно. Тайные схроны ломились от награбленного, но остановиться Лянь уже не могла. Она получала почти сексуальное наслаждение от самого процесса безнаказанного грабежа. Но хотелось чего-то большего. Кроме того, схема ограблений и погромов стала подозрительно повторяться, а это рано или поздно могло навести полицию на ненужные мысли. И она стала раздумывать над новой тактикой.

Глава 38

Начальник сыскной полиции по крупицам собирал факты обо всех ограблениях за последние два года. Вокруг этих преступлений крутилось что-то неуловимое, но он никак не мог за это зацепиться. Несколько раз он был почти в шаге от успеха, но вместо ниточки обнаруживался очередной труп, и всё приходилось начинать сначала.

Лянь чувствовала, что полиция подбирается к ней, и, чтобы обрубить концы, безжалостно избавлялась от преданных, но излишне информированных помощников. Но этого было недостаточно. Чтобы отвлечь внимание сыщика, требовался нестандартный ход, что-то кардинально новое, такое, что проделки её банды показались бы местному губернатору детскими шалостями.

А что, если создать мифическую организацию с политической подоплёкой? Типа тайпинов, подумала Лянь. Со времён их восстания прошло более тридцати лет, а правящую верхушку провинции до сих пор от страха трясёт. Хотя тогда восставшие до Шаньдуна не добрались. Но идея хорошая. Может, действительно, подсунуть им такую «конфету»? Назовём её «Отряд справедливости и мира» или «Кулак справедливости». А что, звучит неплохо – «Борцы за справедливость» или «Справедливые люди»… Хм, мне нравится. Пусть будет «Кулак во имя справедливости», повстанческое движение «Ихэтуань» – и звучит броско! Идея идеей, но нужна начинка. Тут одних слухов будет маловато, надо что-то такое, чтоб аж дух захватило!

Подсказка пришла неожиданно. Однажды из очередного налёта ей принесли забавную, украшенную камнями брошь, на которой было выгравировано: «Пламенному революционеру».

– Стоп! Революция! Я что-то об этом слышала, – стала вспоминать Лянь. – Было что-то подобное сотню лет назад. Кажется, где-то во Франции. Франция, Франция, – задумалась бандерша. – А не навестить ли мне старого друга, – решила она и засобиралась во французское посольство.

Посла она знала хорошо. Знакомство было весьма пикантным. Бандерша ухмыльнулась.

Ей доложили, что из Франции прибыл новый посланник, который, как бы это приличней сказать, был нетрадиционной ориентации. Недавно вступив в должность посла в Пекине, он «скучал». С её подачи добрые люди порекомендовали ему обратиться «за советом» в салон Мамаши Лянь.

Та лично прибыла к посланнику, разложив карты таро, определила причину его хандры и порекомендовала «очень приличное заведение» с юными мальчиками.

Дипломат остался доволен и качеством салона, и деликатностью Лянь, поэтому колдунья была занесена в список желанных гостей и теперь могла обращаться к нему в любое время.

Сейчас такой момент наступил. Посещение французского посольства развеяло все её сомнения. Посол подарил ей иллюстрированный фолиант о Французской революции и любезно согласился помочь милой мадемуазель с переводом.

Прочитав увлекательную книженцию, Лянь быстро примерила давнюю французскую ситуацию на сегодняшний Китай. То, что она для себя вынесла из книги, её очень вдохновило.

– Решено! Берём за основу Французскую революцию! – заявила она. – Осталось скопировать лозунги и подогнать их под себя.

Из подарка посла получилось прекрасное настольное пособие, поэтому ей даже не пришлось особенно напрягаться.

– То, что надо! – довольно улыбнулась Лянь. – Главное, чтобы в результате получилось больше шума и беспорядков. Чем больше – тем лучше. Теперь мы будем не грабить! Мы будем изымать! – ухмыльнулась она. – Как там? «Экспроприация экспроприаторов»… Красиво! По-простому – «грабь награбленное», а для нас это именно то, что нужно.

Лозунги она выписала прямо из книги, осталось только подогнать их под местные реалии. За этим дело не стало.

Так появился первый лозунг: «Борьба с ненавистным правлением маньчжуров». Маньчжуров в стране не любили, причём не любили их все неманьчжуры, а таких в Китае было девяносто процентов населения. Ещё одним раздражителем были иностранцы и их беспардонное, презрительное отношение ко всему китайскому.

Вот и напишем: «Иноземцы растоптали веру предков! Ягунцзы оскорбляют наших Богов и Духов! Смерть ЯГУНЦЗЫ! Смерть БЕЛЫМ ДЬЯВОЛАМ!» Может, ещё пару? Нет, будет перебор. Лянь довольно оглядела собственное сочинение. Да! Пожалуй, для начала хватит! Теперь создадим из этих лозунгов, как там у французов? О! Программный документ! Добавим постулатов Конфуция, и готово!