Гнев Неба - [37]

– Давайте без церемоний, Наканиши, – перебил его гость. – Кеттелер отправился в министерство иностранных дел в паланкине. С ним посольский переводчик и всего восемь человек военного эскорта. Лучшего случая для устранения барона может не представиться. Его смерть запустит необратимый процесс конфликта между Цинским правительством и союзными державами. Нельзя медлить ни минуты.

Аптекарь моментально преобразился. Из услужливого, слегка сгорбленного старика он превратился в решительного, подтянутого мужчину с военной выправкой, цепкими глазами и порывистыми жестами.

– Давно?

– Минут десять.

– Мои люди всегда готовы выполнить приказ, господин советник, – почтительно склонил голову аптекарь и, постучав в неприметную дверь, резко спросил: – Слышал?

– Да, – послышался за перегородкой глухой голос.

– Исполняй!

– Есть ли у господина советника особые пожелания?

– Есть, – коротко ответил Сугияма. – Кеттелер должен погибнуть от руки человека в форме китайской армии.

– Китайский офицер подойдёт?

– Да. И ещё, – задумчиво пожевал губами Сугияма, – важно! Факт убийства Кеттелера должен засвидетельствовать надёжный свидетель со стороны германского посольства.

– Посольский переводчик Кордес – подходящая фигура?

– Вполне. Пусть будет Кордес. Но для пущей убедительности он должен быть ранен, и желательно так, чтобы смог самостоятельно добраться до посольства и сообщить о покушении.

– Германские солдаты сопровождения?

– На ваше усмотрение. Если приказ понятен, повторите его, – потребовал Сугияма.

– Кеттелер должен быть убит китайским офицером. Переводчика ранить и обеспечить его возвращение в посольство. Солдат сопровождения нейтрализовать.

– Верно! Исполняйте!

– Слушаюсь! – отозвался голос за перегородкой.

– Господин Наканиши, – повернулся Сугияма к аптекарю, – приказываю вам перейти на запасную явку. Не сегодня – завтра начнутся массовые погромы иностранцев. Пароль и отзывы прежние.

– Как прикажете, господин советник, – по-военному опустил подбородок на грудь аптекарь.

Паланкин германского посланника, мерно покачиваясь в такт шагам носильщиков, приближался к центру города. Вокруг царила привычная уличная суета китайского мегаполиса. Шум и запахи большого города проникали за плотные занавески паланкина, заставляя вспотевшего от жары барона брезгливо вытирать пот с лица и шеи.

Внезапно паланкин остановился.

– Что там? – раздражённо спросил Кеттелер шагающего рядом с паланкином переводчика.

– Китайские военные, господин барон, – ответил переводчик. – Говорят, что впереди, на площади, собралась толпа черни, и наши солдаты могут спровоцировать её агрессию. Капитан китайского отряда предлагает отправить германских солдат обратно в посольство, а сам со своими людьми гарантирует доставить вас в Цзунли Ямень.

Кеттелер скривил недовольную мину, но решил принять предложение китайского офицера. Германский военный эскорт, получив приказ Кеттелера, развернулся и двинулся в обратный путь, а паланкин окружили китайские солдаты. Процессия с германским посланником продолжила движение к министерству иностранных дел.

До здания министерства оставалось не более двух сотен метров, когда солдаты сопровождения внезапно остановили паланкин.

– В чём опять дело? – недовольно проворчал барон и приоткрыл полог.

Капитан неторопливо вынул из кобуры пистолет и выстрелил Кеттелеру в грудь. Посланник опрокинулся на спину. Испуганные носильщики бросили паланкин на землю и прыснули в стороны. Раненый Кеттелер вывалился из носилок и, скребя пальцами по земле, попытался звать на помощь, но вместо крика слышался лишь хрип, а на губах пузырилась кровь. В это время офицер невозмутимо навёл ствол пистолета на посольского переводчика и выстрелил в него.

От удара пули Кордеса развернуло, он схватился за раненое плечо и бросился в ближайший проулок. Вслед раздалось несколько выстрелов.

Пули просвистели в паре-тройке сантиметров над головой переводчика.

Капитан кивнул двум солдатам своего отряда, и они отправились вслед за Кордесом. А сам он невозмутимо перезарядил оружие и выпустил всю обойму в голову и грудь Кеттелера. Затем, неторопливо вложив в кобуру пистолет, достал из кармана галифе небольшой кожаный кисет и передал его одному из своих солдат.

– Отрежь у трупа уши.

Солдат выполнил приказ и вернул кисет с кровавым трофеем капитану.

Тот неспешно завязал горлышко кисета и направился к часовым у ворот здания министерства иностранных дел. Те ошарашенно наблюдали за происходящим. Подойдя к ним, капитан достал папиросу, прикурил её и, сделав глубокую затяжку, бросил часовому:

– Что стоишь? Вызывай дежурного офицера.

– Уже, господин капитан, – растерянно проблеял часовой.

Убийца стряхнул с кончика папиросы пепел.

– Молодец, – с насмешкой бросил он, наблюдая, как, путаясь в собственной сабле, бежит начальник караула. Дождавшись его, капитан затянулся ещё раз и отбросил окурок в сторону. – Не торопись, лейтенант, не пугай народ, – криво усмехнулся он. – На вот, передай начальству, – протянул он кисет, – здесь уши иноземца, «белого дьявола» ягунцзы. Императрица за каждые такие уши награду обещала[42]. А это не просто иноземец, это один из самых главных. Бери – озолотишься.