Риккардо и не помнил, когда последний раз какая-то женщина так надменно отвергала его сексуальные притязания. На какое-то мгновение неожиданное уважение вступило в борьбу с чувством разочарования от несбывшихся планов. Он отстранился от Энджи, с досадой щелкнув языком, и завел двигатель.
— Риккардо…
— Не разговаривай со мной, когда я веду машину! — взорвался он.
— Но ты оставил включенным ручник.
Выругавшись, он снял машину с ручного тормоза, пожалев о том, что не может с такой же легкостью освободиться от стеснения и боли во всем теле. С трудом Риккардо заставил себя сконцентрировать внимание на дороге, которая неожиданно показалась ему незнакомой, хотя он ездил по ней множество раз. «Что ж, сегодня в моей постели я заставлю ее сполна заплатить мне за все, — сердито размышлял Риккардо. — И она подвергнется этой сладкой пытке за те страдания, которые посмела причинить мне».
Они больше не обменялись ни единым словом, пока не спустились по извилистой горной дороге к небольшой деревушке. Энджи зачарованно смотрела в окно, любуясь открывшейся перед ней картиной. Здесь было множество маленьких домиков и магазинчиков с закрытыми на день ставнями, небольшая школа и красивая церковь из серого камня. И через всю эту красоту вилась речка — кристально-чистая и быстрая, серебряной лентой змеящаяся по зеленым лугам.
Риккардо поехал вверх по одной из крутых боковых дорог и наконец достиг своей цели на вершине холма. Тут он остановился, дав Энджи возможность насладиться потрясающим видом. Тем видом, от которого неизбежно захватывало дух.
— Ну, вот и дом Кастеллари, — сказал он с явной ноткой гордости в голосе. — «Ла Рокка».
Энджи во все глаза смотрела на фамильный дом, о котором Риккардо так часто говорил. Она всегда знала, что это замок, но от того, что она впервые увидела своими глазами, у нее просто перехватило дыхание. Это действительно был замок!
Светлое каменное сооружение возвышалось над изумительным ландшафтом. Зубчатые древние стены и окна-бойницы смотрели на роскошный парк с темно-зелеными стрелами кипарисов. На фоне гор красовался сад с фонариками на плодовых деревьях, предназначавшимися для того, чтобы освещать свадебный кортеж.
— О, как красиво! — выдохнула Энджи, повернувшись к Риккардо. Ее глаза восхищенно сияли. — Самое красивое место, которое я когда-либо видела.
Ее искреннее восхищение успокоило натянутые нервы Риккардо и заставило его согласно кивнуть. «А ведь я никогда не привозил сюда женщин», — вдруг подумал он, осознав почему. Привезти сюда женщину означало бы слишком многое и могло бы быть намеком на что-то постоянное…
Однако отношения, которые сложились между ним и Энджи, были совершенно иными. Они базировалось на честности и взаимном влечении, и это не было испорчено фальшивой романтикой.
Риккардо въехал в чугунные ворота и остановил машину перед внушительной деревянной дверью. Огромный холл с вековыми деревянными стенами был залит светом. Дремлющий кот на мгновение поднял голову, зевнул и снова уснул.
— Пойдем знакомиться с моей семьей, — сказал Риккардо. Он снял с Энджи пальто и повесил его, а потом сбросил кожаный пиджак и взглянул на часы. — Они, должно быть, сейчас заканчивают обедать.
Энджи пошла за ним по лабиринту коридоров туда, откуда доносилась итальянская речь. Но голоса эти звучали не слишком миролюбиво. Женщина, похоже, чем-то возмущалась, а мужчина явно возражал ей.
Энджи вошла вслед за Риккардо в столовую, не успев особенно оценить великолепие огромного помещения, потому что ее внимание привлекло нечто более существенное, чем богатство и история, заключенные в этих стенах. Энджи нахмурилась. Мужчина и женщина сидели на противоположных концах стола, но на их лицах не было ни тени улыбки или радости. С таким выражением лиц они могли бы, например, читать завещание…
Смуглые лица и тонкие черты давали понять, что это брат и сестра, и в каждом из них было что-то от Риккардо. Но больше всего Энджи поразил бледное страдальческое лицо будущей невесты и ее затравленный взгляд. По виду этой женщины не скажешь, что она находится на пороге одного из счастливейших дней своей жизни. Скорее у нее был вид человека, который быстро приближался к своему роковому концу.
— Ты ведь помнишь мою сестру, правда, Энджи? — спросил Риккардо, вводя ее в комнату.
Энджи кивнула, надеясь, что ее широкая улыбка скроет ужас от вида младшей сестры Риккардо. Та, со своими впалыми щеками, выглядела явно изможденной. Было очевидно, что она так сильно похудела не только от предсвадебных волнений…
— Конечно, помню. Привет, Флориана, рада снова увидеть тебя… и прими мои поздравления с предстоящей свадьбой.
Девушка, слегка нахмурившись, ответила:
— Привет, Энджи. Я тоже рада видеть тебя. Мы… мы рады, что ты приехала. Мама просила извиниться перед тобой за то, что не смогла лично встретить тебя. Она сейчас занята делами с фирмой, обслуживающей свадьбу, и увидится с тобой позже. Как и моя подружка невесты… она, кстати, тоже англичанка.
— Не забыла ли ты упомянуть еще кое о ком, Флориана? — вкрадчиво произнес голос с противоположной стороны стола. — Я уверен, что гостья Риккардо с нетерпением ждет встречи с герцогом.
