Глоток лета со вкусом смерти - [7]

— Понятно. Значит, они богатые, эти твои несостоявшиеся родственники? — недобро усмехнулась Катя.

— Богатые, — эхом отозвалась Наташа. — Только мне не нужны были их деньги, Катюш, мне только жаль, что ребеночек без отца расти будет.

— Наташка, как ты не понимаешь, этого твоего бывшего на самом деле судить должны, ты ведь несовершеннолетняя! Именно поэтому его мамаша так и засуетилась, побоялась, что ты заявление напишешь. Ну и сволочи! Говори сейчас же, как его зовут!

Наташа упрямо помотала головой и на ее фарфоровом личике отразилась такая решимость, что Катя поняла — от сестры она ничего не добьется.

— Но почему? — уже мягче спросила она.

— Катюш, я их боюсь, — она повела плечами, как в ознобе. — Мне кажется, что его мать не шутила. Поверь мне — это страшные люди.

— Вот еще, придумала! Еще не хватало, чтобы они тебя запугивали!

— Знаешь, я сначала очень расстроилась, когда мне врачи сказали, что беременность прерывать нельзя, а потом…

— Что потом?

Наташа слабо улыбнулась.

— Катюш, я его уже люблю, — она двумя руками обняла свой слегка округлившийся живот. — Знаешь, он так забавно двигается! Я ему уже сказки на ночь рассказываю, песенки пою. А если они узнают, что я оставила ребенка, то они ведь отберут его у меня! Я как подумаю об этом, мне так страшно становится!

— Что за глупости! Ты ведь сама говоришь, что им этот малыш не нужен. Ладно, Наташка, значит, сами справимся. И родим, и вырастим, и воспитаем, да так, чтобы он даже отдаленно не напоминал своего папашу. И хватит реветь и нервничать, тебе сейчас надо о здоровье думать, и не только о своем. Я ясно выражаюсь? — строго проговорила Катя.

— Сестренка, я тебя так люблю, ты себе даже и не представляешь, — кинулась ей на шею Наташа. — Спасибо тебе за все!

После этого разговора у Катюши Беловой словно второе дыхание открылось, жизнь наполнилась новым смыслом. Только бы у Наташи все было хорошо! Бог с ней со школой, можно закончить экстерном, тем более, что сестра девочка очень умненькая и способная. А с малышом она, Катя, поможет. Деньги — тоже не проблема. В крайнем случае, можно будет бросить учебу в институте и устроиться на полную ставку. А когда малыш немного подрастет, она накопит денег и они втроем поедут на море. Катя была готова работать день и ночь, только чтобы сестра и ее ребенок были здоровы и счастливы. И не нужно им никакого папаши.

Но, тем не менее, она не поленилась и выяснила, кто же все-таки является отцом ее еще не родившегося племянника или племянницы. Это было не так уж и сложно — просто пара ничего не значащих фраз в разговоре с Олей Малининой.

Наблюдая, как он вместе со своей спутницей садится в сверкающую полированными боками «Инфинити», Катя презрительно усмехнулась. Красивый, высокий, одетый в модные шмотки, он не внушал ей ничего, кроме брезгливости и отвращения. Просто не укладывалось в голове, кем надо быть, чтобы с такой легкостью отказаться от собственного ребенка?! Разве можно променять этого маленького родного человечка, который тебя любит не за деньги, не за успех, не за красоту, а просто потому, что ты есть, на богатство и престиж?!

Нет, они все сделали правильно — лучше никакого отца, чем такой бездушный глянцевый самец. Зачем он им? Сами справятся, вырастят, и будут любить его так, что он никогда в жизни не почувствует себя обделенным, а этому человеку — Бог судья. Катя свято верила, что ничего в жизни не проходит бесследно, и за каждый свой поступок рано или поздно придется отвечать. И там, наверху, лучше нас, знают, когда и какое наказание понесет тот или иной человек и вмешиваться в это не стоит.

* * *

Беременность Наташи проходила легко, врачи в один голос уверяли, что с родами никаких проблем не будет, несмотря на узкий таз. Катя настояла, чтобы сестра записалась на специальные курсы при роддоме. На восьмом месяце наконец стало понятно, что Наташа ждет мальчика. Сестра сказала, что хочет назвать сына в честь их отца — Алешей.

* * *

— Ну, что ж, думаю, что недельки через две-три станешь ты мамой, — сполоснув руки, сказала пожилая врач Лидия Ильинична Егорова улыбающейся Наташе. — Ладно, милая, иди и подожди в коридоре, а я пока побеседую с твоей сестрой и заполню карточку.

— Что-то не так? — с тревогой спросила Катя, когда дверь за Наташей закрылась. — У нас какие-то проблемы?

— Да уж, проблемы не то слово. Но дело не в здоровье Наташи. Организм у нее крепкий, думаю, что и роды пройдут без осложнений.

— Что-нибудь с ребеночком? Он здоров?

— Знаешь, в моей практике редко встречаются такие крепыши, — улыбнулась Лидия Ильинична. — Ваш мальчишка — настоящий богатырь.

— А что же тогда? — недоумевала Катя.

— А ты не догадываешься? — Егорова сняла очки и с силой потерла усталые глаза с красноватыми прожилками и села напротив.

Катя покачала головой.

— Даже не знаю, как тебе сказать… В общем, пару дней назад к нашему главному пришел некий мужчина. Скажу сразу, что ни имени, ни фамилии его я не знаю. Начала и конца этого разговора я не слышала. Но речь шла о ребенке Наташи. Этот человек что-то говорил о том, что отдавать мальчика твоей сестре ни в коем случае нельзя. Якобы вы и так живете впроголодь, условий для нормального развития малыша не имеете. Квартира у вас маленькая, а зарабатываешь в семье только ты.