Глоссолалия - [19]
69
В образованиях шарового подобия (в полости рта) вижу два жеста сил: с периферии к центру, к периферии от центра: «ttt» разлетается; и — растет во все стороны; но существа иных сил отражают обратно кипящие силы в гремящий центр шара; и эти силы слагают звук «б» жесты губ нападающих и отдающих летящее им навстречу обратно; меж «bt» переливаются вары горящего шара в расплавленном рту: «h-w-h»; и воплощенный в летающий пламенный воздух звучащего вихря меж силами «t» и меж силами «b», волокущими меня и туда и сюда, ощущаю я то, что могу смутно выразить, пародируя себя самого:[30]
— еще нет разделений на «я» и «не-я»; переживающий шар ощущает «все — внутрь», и бросает
— b —
— жар, вещества содержания — внутрь; ощущение падает внутрь; ужасы перенесения сознания ужасны: «Переливаюсь: внутри — в центре… «Я»!» Центр разрывается
— t —
— и кидает обратно «hw»: к периферии от центра; сознание несется обратно; сознание, гласные звуки (например «o-u-а-о-u») безостановочно носятся, попеременно кидаются бьющими силами («ttt», «bbb», «ttt»): от периферии и к центру; к периферии — от центра…
— Рудольф Штейнер при помощи звуков еврейского языка объясняет все это;[31] эти «о-и-а-о-и», облеченные в «h-w-h» образуют «ohu-wa-ohu»; и «ohu-wa-ohu», между силами «t» и «b» образуют известное сочетание звуков «tohu-wa-bohu», что по-еврейски нам значит: «пуста и безводна»: «твердь же была и пуста и безводна… и дух Божий носился над нею».
Вот объяснение Штейнера: -
— Произнесение звука «t» нам являет картину разрыва, разлета; и — отлетания в стороны:
(См. рис. № 12)
К этому я прибавлю, что силы «t» нам слагают растительность; непрерывный рост дерева отображает разлет (или рост) тканей дерева по направлению к периферии (к лучам) от гнетущего центра земли; самое нзчертание цветов изображает нам жесты разлета; цветок — воплощение.
Рис. № 12
Произнесение звука «b» нам являет картину огромного полого шара, внутри которого — мы, а с поверхности которого действуют сущности, образуя покровы земные (и воды, и земля).
К этому прибавлю: если бы силы «b» не отражали в нас действия роста (сил «t»), мы росли бы всю жизнь; наша кожа — покров — есть граница, естественно образованная из равнодействия сил «t» (разлета) и сил благих сущностей, действующих с периферии и к центру.
Все кипящие звуки в «tohu-wa-bohu», то есть «h-w-h» суть по-моему газы земного состава в дне первом творения земного, «пустота и безвидность» дня первого Библии есть пустота с точки зрения нашей картины земли; не пустота, а — наполненность тонкими газами; «безвидность» — безобразность и текучесть того, что в »берешит бара Элогим» (что в Начале Господь сотворил); «h-w-h» суть первейшие ткани: «h» — ткань минералов; «W» — ткань зачатков растений, животных; в «h-w-h» изливается то, что впоследствии — «k»: «h» — расплавленность «k», переливается что оплотнеет животным покровом; пока бурно носится все: в день начальный Земли, в день «harez»: содержание раскаленной Земли есть:
— tohu-wa-bohu. —
Рис. № 13
и космический образ таится в «tohu-wa-bohu» — в пустоте и безвидности, где нет отделения вод и нет внешнего света; — в кружке центра (имеющем начертание лика) — очерчено место земли и от него, точно крылья, простерты силы: то — «t»; и «ohu-wa-ohu», переливаясь, уносится; силы «b» отражают «ohu-wa-ohu»; из сложения сил отлагаются соли солей: плоть плотей (наша плоть) с заключенной в ней искрой.
Земля начинается с образа, данного мною; все звуки в земле — меж «tohu» и «bohu» оседают потом: семь дней Библии мог бы переложить в дни недели и рассказать оседание, явление трав языка; исхождение из губ окрыленных животных: орла (f), быка (b), льва (v); здесь ставлю точку: -
Голова есть Земля: чаша звуков лежит в опрокинутом виде; змея выдыхает; и можно увидеть начатки грядущей планеты, подготовляемой речью; «t» (рай) — место зелени; с губ раздадутся животные; в противоположном конце поднимаются скалы и камни; земля выдыхает Сатурн («U-h-r»); внутри — чаша моря.
70
Умение прочитывать звук — только первый намек на язык языков; и мы знаем: второе пришествие Слова — свершится.
Мы подходим к возможности: изображать звуки слова в орнаменте линий; условимся заносить все движения в полости рта, расставляя в местах звука букв соответственно линии; золотистая линия газов «с-з-ж-ш-х» от зубов до гортани проходит волнистой спиралью: спиральки для «C» (перед зубами, в зубах, за зубами) обозначат и место для «ес», и летящую форму его; в волнистую линию (шире «ес») меж губами, с достаточной точностью изобразим истечение «ве»; изобразим все звуки; для «ер» есть значок: колесо; звуки мягкие — округленные линии, а глухие — углы перерыва струй; в соответственном месте расставим же линии, соединим их: получим орнамент; то все происходит во рту.
Для простоты мы сперва отвлечемся от гласных; запомним: пейзажи слагаются в опрокинутом виде: что в мыслях вверху, то во pтy нам внизу; полость рта опрокинута.
Слово «страсть» — орнамент его см. рис. № 14.
Я беру «Серафим»; и рисую орнамент согласных.
В месте «r» — колесо; в месте «s» — три спиральки; «sr» есть перелет к звуку «ph», «rph» — линия ниспадения к «m», иль влучение эфира во влагу; картина звучаний рисует грозу: свет блестит, гром гремит — вихрь эфира влетает в животную кровь; звучание «Серафим» подымается жестом, происходящим во рту, когда мы произносим, тут, завиваясь, танцует струя; и излетая становится тонкою плотью.
Что такое любовь? Какая она бывает? Бывает ли? Этот сборник стихотворений о любви предлагает свои ответы! Сто самых трогательных произведений, сто жемчужин творчества от великих поэтов всех времен и народов.
Андрей Белый (Борис Николаевич Бугаев) – одна из ключевых фигур Серебряного века, оригинальный и влиятельный символист, создатель совершенной и непревзойденной по звучанию поэзии и автор оригинальной «орнаментальной» прозы, высшим достижением которой стал роман «Петербург», названный современниками не прозой, а «разъятой стихией». По словам Д.С.Лихачева, Петербург в романе – «не между Востоком и Западом, а Восток и Запад одновременно, т. е. весь мир. Так ставит проблему России Белый впервые в русской литературе».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Андрей Белый (Борис Николаевич Бугаев) – одна из ключевых фигур Серебряного века, оригинальный и влиятельный символист, создатель совершенной и непревзойденной по звучанию поэзии и автор оригинальной «орнаментальной» прозы, высшим достижением которой стал роман «Петербург», названный современниками не прозой, а «разъятой стихией». По словам Д.С.Лихачева, Петербург в романе – «не между Востоком и Западом, а Восток и Запад одновременно, т. е. весь мир. Так ставит проблему России Белый впервые в русской литературе».Помимо «Петербурга» в состав книги вошли стихотворения А.Белого из сборников «Золото в лазури», «Пепел» и поэма «Первое свидание».
Андрей Белый (1880–1934) — не только всемирно известный поэт и прозаик, но и оригинальный мыслитель, теоретик русского символизма. Книга включает наиболее значительные философские, культурологичекие и эстетические труды писателя.Рассчитана на всех интересующихся проблемами философии и культуры.http://ruslit.traumlibrary.net.
Перед нами гигантская, «тысячелистая» (В. Маяковский) книга советской многонациональной поэзии. Дыханием времени веет с ее страниц. Листая эти два огромных тома, попадаешь в атмосферу революционной эпохи, острейших социальных конфликтов, строительного энтузиазма, народного подвига в защите родины, свершения великих дел во имя торжества идей коммунизма. Каждый поэт говорит «о времени и о себе», а все вместе они отражают многие существенные черты народной жизни на более чем полувековом отрезке истории.Идеалы борьбы за переустройство старого мира вдохновляли литературу и искусство нового времени с первых же шагов, поэтому не случайно, что Октябрьская революция стала главной темой рождавшейся в ее горниле советской поэзии.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».