Глобальное отключение - [28]

— Понятия не имею, о чем там.

— Ну само имя автора про себя говорит!

— Что? Сейчас подумаю… там прорицания? В книге?

— Именно! О чем тут вообще можно задумываться?

— Прорицательские заклинания без особого дара не работают. А если дар есть, то и заклинания не очень-то нужны. Так что твой трактат — простая трата времени для настоящего мага. Вот что я думаю. Кхм. Так. Огосте!

— Да?

— В библиотеке есть книги о барьерах?

— Есть. Но конкретно о таком сведений нет.

— Неважно. Тащи книги, буду разбираться.

Найти подошла к Тизиану с подносом, но старушка в черном жестами отогнала ее, предварительно взяв чашку и угодливо поставив ее перед архимагом.

— Бешполежно. — ответила Огосте, одновременно разжевывая сразу две печеньки.

— Это мне судить, бесполезно или нет. Любая зацепка по пробиванию барьеров должна помочь. Составлю заклинание, подпитаю подвластной мне силой, и особняк наконец-то попадет туда, куда я задумал.

— Я, надо полагать, знаю о барьерах достаточно, чтобы понять, что этот не поддастся ни силе, ни заклинанию, ни их объединению.

— Ерунда. Что же это за барьер такой, который не пробить бесконечной силой?

Все промолчали. Наконец, старушка прокашлялась и сказала:

— В самом деле не понимаете?

— Как ты можешь понимать то, чего не понимаю я и хранительница обширной магической библиотеки?

— Очень просто. Для меня магия — это чудо, а не инструмент, как для вас, и не источник занимательных сведений, как для Огосте.

— Ну и в чем разница?

— Тот, для кого магия — чудо и призвание, должен понимать, что единственный барьер, который не преодолеть силой — это барьер в сознании.

Прекрасные сады простирались до горизонта. Ева взлетела ввысь и придирчиво осмотрела с высоты птичьего полета свое творение. Цвета затейливо сплетались именно так, как она когда-то и задумывала. Когда же это было? Сколько миллионов лет назад был создан этот сад? Ева уже не помнила. Ей вспомнилась странная зверушка, неистово обожавшая сады. Не для нее ли она создала первые свои неуклюжие поделки? Как ее звали? Как она выглядела? Ева не помнила, и это было ценой существования в течение запредельного числа лет. Она приземлилась на дорожку из бирюзы и прошла по ней с полкилометра, вдыхая ароматы цветущего сада. Моцион был прерван, когда она и сама решила его заканчивать — перед ней открылся знакомый портал, и оттуда выбрался ее секретарь.

— У нас ЧП. Сам я не справлюсь, уж извините, Пресвятая.

— Что стряслось? И я обещала, что если еще раз услышу, как меня назовут Пресвятой, я оторву назвавшему…

— Новый трансцендентный буйствует и требует вашей аудиенции.

— Я не назначала новых трансцендентных. С тех пор, как сместила Люцифера, я…

— То есть, старый трансцендентный. Очень старый. Он помнит питекантропов в Совете. И утверждает… ну… страшно сказать…

— Что утверждает? Не тяни.

— Что он — ваш сын.

— И что тут страшного? У меня был сын… вроде. Да, был. И не один.

— Это ересь. Все знают, что вы совершенно непорочны.

Ева тяжело вздохнула.

— Ну ведь ты довольно стар. Ты должен помнить, что я…

— Память — это одно. А вера — другое. Я — верующий человек. Любой инквизитор может проверить…

— Отсюда поподробнее. Опять началась инквизиция? И как далеко они заходят в своем долбанутом рвении? Людей убивают? Если начали убивать, я вмешаюсь, хотя эти бесконечные периоды эпох с обострением религиозности меня порядком утомили. Зря я свергла Люцифера.

— Что вы такое говорите, Пресвятая. Ну нельзя так… если кто-то услышит, кроме меня…

— То что? Меня сожгут на костре, как еретичку веры имени меня самой?

— Нет, что вы. Просто это будет тяжелая психологическая травма. Жалейте своих подданных, Пресвятая. Можно нескромный вопрос? Как человека, помнящего старые времена, меня интересует, почему вы считаете, что зря свергли Люцифера? Вы же все устроили гораздо лучше, чем он.

Ева начала собирать букет, безжалостно обрывая цветки с обочины дорожки.

— Дело в том, что я считаю веру в меня идиотской. Кроме того… кроме того… я не думала, что Люцифер жрет столько системных ресурсов. Чтобы их чем-то занять, и чтобы было время на доводку одного суперпроекта, я ускорила время. Ускорила настолько, что время в других мирах полностью замерло относительно нашего.

— Но чем это плохо, госпожа?

— Я это поняла не сразу… но я тем самым решила проблему отключения серверов… решила для себя. Но это — трусливое решение, не половинчатое даже, оно не решает по сути ничего. Но вернуться к тому проекту душа не лежит. Потому что… потому что нужно будет сделать кое-то ужасное.

— А, помню. Нужно будет отключить Пятое Измерение. И положиться на Жребий, что он выберет именно нас, а не наших соседей по Пятому.

— И это тоже. Но я боюсь не исчезнуть при отключении Пятого Измерения, а другой беды. Тебе лучше и не знать, на что мне придется пойти, чтобы тот давний проект увенчался успехом. Об этом я воздержусь говорить, князь Михаил.

— Я уже давно отрекся от престола, Пресвятая. Отвлекало от служения вам. Кстати…

— Да?

— А что, если…

— Что?

— Гореть мне вечно в аду за такие слова, но что, если этот странный трансцендентный из пучин прошлого — и правда ваш сын?

Ева вручила секретарю букет.