— Э-э-э-э…
Изяо выпучил глаза, глядя, как покрасневший Лопоухий присаживается на задницу, обхватывая руками живот. Он вскинул свои длинные руки, целя в волосы и шею Ямато, но прежде что-то твердое уперлось ему в кадык и отбросило к стене. Головой Изяо ударился о плитку, а телом навалился на бочок унитаза. Находясь в полулежачем положении, нависая над школьным туалетом, он хотел было выбраться, но ребро стопы Ямато уперлось ему в кадык.
— Погоди-погоди…
Балансируя на левой ноге, Ямато поддавливал правой на кадык, точно припугивал взятого на мушку нажатием на курок. Едва Изяо пробовал выбраться, как стопа продавливала шею сильнее, и тому ничего не оставалось, кроме как хвататься за стену, цепляться лопатками за бачок и медленно сползать штанами на запятнанный ободок унитаза.
—Отпусти, Ямато-кун! Ты чего, друг?!
— Бэ-э-э-э!
Сидя на заднице, и расставив ноги в стороны, Лопоухий уперся руками в пол и выблевал завтрак.
— О, боже! Мой живот!
— Я всё понял, Ямато-кун, прекращай! Ну, хватит-хватит!
— Бэ-э-э-э-э!
Скользя по полу ногами, Лопоухий поспешил отъехать к стене, но цепкая прозрачная масса всё же успела прилипнуть к штанине и потянулась следом.
— А-а-а…
Сил у Изяо не осталось, он опустился на ободок. Ямато убрал ногу, пошел к умывальнику, вымыл руки и вышел, а одноклассники ещё долго переглядывались, не понимая, что только что вытворил бесхребетный перворазрядник.
Изяо и Лопоухий опоздали на следующий урок. Прикрывая брюки снятыми пиджаками, они убежали на последнюю парту и затихли. Ямато, сложив перед собой кучку учебников, разглядывал на телефоне карты, составленные по снимкам со спутников. Перемещаясь между пригородом Токио, он хотел найти место со складом, где его пытал зеленоглазый Сяолун. Довольно быстро стало понятно, что если у него и получится, то на это уйдет уйма времени, так как он не знал, как долго его вез пристегнутый наручниками Кумико от трассы к студенту-медику Мэйко. Область охвата увеличилась до пары сотен километров. Ямато прошерстил двадцать километров трассы, ведущей на север, и сместился на северо-запад, когда в дверь постучали:
— Драсте, — в класс заглянул парень с желтой повязкой дежурного на плече. — Ямато Исикаву вызывает зам директора Савада-сан.
— А?!
— Что?!
— За что?!
— Савада…
Одноклассники уставились на Ямато. По их напуганным глазам Ямато понял, что ничего хорошего от этой встречи ждать не стоит. Поднявшись, он посмотрел на Изяо. Тот сидел, прижав руки к груди, мотал головой и произносил губами: «это не мы, клянусь!».
Блондин с розовыми прядями сидел на скамейке в парке и сыпал на дорожку семечки. Правая пятка отбивала рваный ритм, левый глаз изредка подергивался. За его спиной шелестели густые кроны дубов, а впереди, подчиняясь природному рельефу, стелился стриженный салатовый газон, упирающийся через сотню метров в бетонный парапет, ведущий вдоль дороги.
Глядя перед собой, Сяолун раз за разом зачерпывал семечки из пакета и бросал на дорожку. Вскоре перед ним набралась приличная горка, а сам пакет почти опустел. Упитанный голубь с белой кляксой на шее прилетел на праздник живота. Он походил в стороне, а затем, кивая головой, приблизился. Его круглые бестолковые глазки бегали из стороны в сторону, жадно поглядывая на кучу. Он почти подошел к горке, но вдруг захлопал крыльями и улетел.
К еде прилетели ещё трое голубей, но все они в последний момент отказывались и улетали прочь. Сяолун тряс то левой, то правой ногой, а порой и обеими сразу. Отодвинул черный рукав удлинённого пиджака и посмотрел на часы. Секундная стрелка, будто ворот штопора, неумолимо ввинчивалась в его запястье. Ни с того ни с чего он улыбнулся, откинулся, положил руки на спинку лавочки. Пульсирующие вены на шее и виске стали менее заметны, изумрудный цвет глаз чуть притух, сделавшись темно-зеленым. Сбоку хлопнули крылья, и рядом с горой семечек приземлился голубь белого окраса, заляпанный черными пятнами. Он хромал на одну лапу и медленнее обычного кивал головой. Несколько минут Сяолун сидел и улыбался, затем зачерпнул жменю из пакета, опустил руку и замер.
— Ты совсем рехнулся?! — скрепя кожаной курткой и глотая ртом воздух, к парню подскочил Хепин.
Оглядевшись по сторонам, китаец потрогал кожаную кепку за козырек и скривился. Дорожка перед Сяолуном была покрыта разбросанными семечками. Среди черных семян подсолнечника то тут, то там виднелись белые перья. Сяолун держал на коленях голубя с вывернутой шеей.
— Ты чего творишь?!
— Слишком глупый, — сказал Сяолун, поглаживая птицу. — Порой ты тоже кажешься мне слишком глупым.
— О, боже…
— Ну что там?
— Странно, но в полицию он не обратился. Нас бы уже взяли.
— Хорошо. Это оставляет мне шанс.
— Да, но… мне звонил твой отец, — Хепин сел на край лавки. — Он хочет, чтобы ты вернулся, иначе…
— Иначе что?
— Нас ждет машина до аэропорта.
Сяолун посмотрел вперед и увидел стоящее в тени деревьев такси. Хепин посмотрел на часы:
— У нас есть десять минут, потом будет поздно.
— Кагаши искали его десять лет, думаешь не найдут меня?
— Твой отец всё устроит, — Хепин вытер стекающую каплю пота со лба. — Через пять часов мы приземлился в Гонконге, там нас встретят. Нам сделают новые имена, документы, если нужно — изменят лица.
