Гленнкилл - [25]
Как молочные капли из вымени, брызнули овцы из сарая прямо навстречу человеку, идущему от дороги. Но человек не обратил на них никакого внимания. Не удивился он и зрелищу, происходившему на лугу: ошарашенно бегающим по выгону, тревожно блеющим овцам. Он неспешно прошел прямо к вагончику.
Только шесть из овец остались под дольменом. Мод удалось сдержать панику. И сейчас она была занята одним — человеком над их головами. Он распластался на камне. В животе у него дико урчало. Дыхание участилось. Мод поняла, что охотник тоже боится.
Человек у вагончика не стал ломиться в дверь. Он постучал. Один стук короткий, два длиннее и еще раз короткий. Подождал. Потом почти беззвучно стал возиться с замком. Сердце человека на крыше дольмена колотилось теперь, как у овцы, которой предстояло проглотить таблетку кальция. И все же он не двигался. Что-то щелкало — видимо, незнакомец подбирал ключи. Но дверь не поддалась. Наконец человек развернулся и пошел по тропинке.
Взревел мотор. А дальше наступила полная тишина.
7. Сэр Ричфилд ведет себя странно
Исчез и человек, прятавшийся на крыше дольмена, не оставив после себя ничего, кроме запаха лука. Чуть позже из сарая вылезла перепуганная троица. В молчании они направились назад, в деревню. Дверь вагончика перестала их интересовать.
Овцы, возбужденные этими событиями, никак не могли заснуть. Наконец пришел покой. Порыв ветра развеял их страх. И все же о сне никто не думал. Они припали к траве.
Ночью она оказалась особенно аппетитной. Почему раньше они отказывались от такого удовольствия? Все из-за Джорджа. Это Джордж заставлял их проводить все ночи в душном сарае, в то время как здесь пели сверчки и мир был полон неведомых звуков и запахов. Джордж был плохим пастухом. Он не имел ни малейшего понятия об искусстве выпаса.
Мисс Мапл, например, предпочитает сладкий клевер и цветы. Клауд любит травы с сухими пряными колосками. Мод просто обожает странную безвкусную траву — мышиную травку, как ее называют овцы. Она убеждена, что эта трава полезна для обоняния. На самом же деле все совершенно наоборот: только овца с превосходным обонянием сможет распознать незаметную мышиную травку в ароматном ковре трав. Сэр Ричфилд любит соблазнительные крупнолистные растения, а если там попадался кислый щавель, ему это не мешало. Сара от щавеля шарахалась. Лейн предпочитает низкорослые травы вроде овечьего уха и сахарной травы. Корделия, которой не нравится гнуть шею, сразу нацеливается на высокий овес. Моппл ест все без разбора.
Зора наслаждалась полуночной тишиной. Она и возбуждала ее, и расслабляла, и даже провоцировала на авантюрные поступки. Зора была единственной овцой в стаде, которая не только с удовольствием слушала всякие истории, но и сама могла их выдумывать. А воображение у нее было богатое.
Вот и сейчас ей вдруг привиделся лесник. Он стоял на дороге, и на лице у него был всего один глаз, прямо посредине лба, и глаз этот был направлен на Моппла Уэльского.
Зора встряхнулась. Она подняла глаза и поняла, что вовремя вынырнула из своих галлюцинаций. Она стояла на краю Места Джорджа. Пора сворачивать. Зора критическим взглядом окинула Место Джорджа. Ей показалось, что оно сузилось.
Уже решив вернуться, она вдруг заметила в темноте овцу, которая стояла по ту сторону Места Джорджа и смотрела на нее. В другое время Зора не обратила бы на это никакого внимания. Зора всегда была последовательна: за едой нельзя отвлекаться на всякие мелочи. Но что-то в этой овце показалось ей странным. Она даже почувствовала угрозу. Зора подняла голову и принюхалась, но ветер переменился и ничем не помог. Она всмотрелась пристальнее. Витые рога. Сэр Ричфилд! Зора вздохнула с облегчением. А ведь на какое-то мгновение она испугалась. Она сама не знала, чего испугалась. Зора дружелюбно заблеяла. Ричфилд не ответил. Зора вспомнила, что в последнее время баран стал туговат на ухо, и заблеяла громче.
Ричфилд повернул голову в сторону дольмена.
— Он ушел? — прошептал он.
Зора удивилась, как мягко может звучать голос Ричфилда, когда он шепчет. Обычно он фыркал и бурчал, и чем старше он становился, тем был несноснее. Зора задумалась, кого он мог иметь в виду. Человека на крыше? Джорджа? Она решила, что он имел в виду Джорджа.
— Он не вернется? — продолжал допытываться Ричфилд.
— Нет, — ответила Зора. — Он не вернется.
Ей стало вдруг холодно и неуютно. Больше всего ей хотелось сейчас оказаться в сарае, с родными овцами.
— И Ричфилд, безумец, это видел, — произнес Ричфилд чуть ли не с радостью.
Зора уставилась на него. У нее возникло чувство, что она смотрит с обрыва вниз, и обрыв этот гораздо круче того, где ее уступ. Она закрыла глаза, чтобы сосредоточиться. Когда она их раскрыла, Ричфилд исчез. Зора огляделась. Теперь ей было не до еды. Она увидела Ричфилда у дольмена и пошла к нему. Такой у Зоры был характер: она должна была исследовать все пропасти на своем пути.
— Что ты имел в виду, говоря «видел»? — шепнула она Ричфилду.
Он удивленно посмотрел на нее.
— Что? — Он, видимо, не расслышал вопроса.
— Что ты имел в виду, говоря «видел»? — чуть громче повторила Зора.
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.