Глемба - [74]

— Прощай, дорогой друг, — вырвалось у него со вздохом.

В этот момент из соседней комнаты донесся чей-то голос.

— Это господин Томка, он был здесь еще до вашего прихода, — ответила старуха на вопрошающий взгляд Коллара.

Коллар прижал платок к повлажневшим глазам, затем вслед за старухой прошел в гостиную. Томка, завидя Коллара, положил телефонную трубку и поспешил ему навстречу.

— Вот ведь при каких печальных обстоятельствах довелось свидеться, — проговорил он.

Они пожали друг другу руки, Томка закурил.

— Чаю не желаете? — со скорбным видом спросила старуха.

Томка, кивнув, опустился в кресло.

— Значит, ушел… — промолвил он.

— Да, редеют наши ряды, — мрачно подтвердил Коллар.

Они разговорились о былом: наперебой и с восторгом вспоминали добрые старые времена, когда они были молоды, сильны и уверены в себе. Центральное место в воспоминаниях, конечно, было отведено покойному: друзья отзывались о нем с пониманием, уважением и преклонением перед его памятью, делая его героем каждого из упомянутых ими событий.

— Никогда не думал, что он окажется первым, — признался господин Томка. — Ведь ему жилось легче, чем кому-либо из нас.

— Это как сказать, — задумчиво протянул Коллар, размешивая ароматный чай, щедро сдобренный ромом. — Ты только оглянись вокруг и подумай, так ли уж хорошо сложилась его жизнь. Пока он был молод и состоятелен, то, конечно, наслаждался независимостью. А потом, с годами, независимость обернулась одиночеством. Это жалкое существо, — он сделал жест в сторону двери, — вряд ли могло заменить ему семейный круг, необходимый каждому человеку. Бог, отчизна, семья! — возвысил он голос. — Бога у нас нет, отчизне мы не нужны, так что же нам остается, кроме тепла и уюта домашнего очага?

— Ну… у него были свои принципы, — уклончиво заметил господин Томка.

Коллар плеснул себе в чашку новую порцию рома.

— Очень помогли ему эти его принципы! — патетически воскликнул он и шумно прихлебнул из чашки.

Томка тоже поднес чашку к губам и вдруг ухмыльнулся.

— А может, дело здесь вовсе не в принципах, а скорее… в определенных фактах. Вспомни, как он всегда терялся в обществе женщин. По всей вероятности, у него были серьезные основания уклоняться от женитьбы.

— Что ж, возможно. — Коллар удивленно взглянул на друга. Во взгляде его вдруг вспыхнуло озорное любопытство. — Ты думаешь, он был… неспособный?

Томка пожал плечами.

— Я говорю только о фактах… Вот как сейчас помню одну историю — она на многое проливает свет. Тогда мы оба служили на почте, и как-то раз…

Коллар с интересом выслушал эту вполне убедительную историю, а потом и ему самому припомнилось нечто весьма пикантное. Приятели увлеклись, но их вольную — почти фривольную — беседу прервала старуха.

— Я приготовила бутерброды, извольте отведать…

Экономка успела сменить свое домашнее платье на строгое черное, и это вернуло развеселившимся до неприличия мужчинам траурное настроение.

— Скажите, любезная, — обратился Коллар к старухе, которая повернулась было, чтобы уйти. — Что, господин Хрушка не оставил завещания? Как теперь быть с… квартирой? И что будет с вами? Не заходило ли у вас разговора об этом? Да, к сожалению, приходится думать и о практической стороне дела. Собственно говоря, мы за тем и пришли, чтобы помочь вам.

Старуха удивилась, а потом удивление ее перешло в испуг.

— Нет, — пробормотала она. — Ни о чем таком у нас и речи не заходило. А со мной… как-нибудь уладится. Перееду к младшей сестре. Они с мужем безбедно живут. Небось и для меня там место найдется…

— Полно, — перебил ее Коллар. — Отсюда вас выселить никто не имеет права. Нету такого закона! Если, конечно, ваш хозяин не оставил другого распоряжения на этот счет. Хотя… с какой бы стати ему это делать? Ведь вы, насколько мне известно, жили с ним душа в душу.

— Да, — прошептала старуха. — Хозяин был очень добр ко мне.

Она не смогла сдержать слезы и торопливо вышла из комнаты.

Томка встал и обошел вокруг заставленную старой, обшарпанной мебелью комнату.

— Насколько я могу судить, тут нечего и передавать по наследству.

— Пенсия у него была небольшая, с нее особо не разживешься, — заметил Коллар и тоже встал, чтобы приглядеться к обстановке. — Если не ошибаюсь, у него сестра в Дебрецене. Надо скорее известить ее.

— Может, дать некролог в газету? — предложил Коллар. — И вообще, как видно, придется нам с тобой заняться его похоронами.

Приятели снова сели рядом и принялись составлять перечень дел и план действий.

В скором времени снова появилась старуха, держа в руках какой-то мятый конверт.

— Не зря вы меня о завещании спрашивали, — начала она. — Я после вспомнила, хозяин еще несколько месяцев назад передал мне этот конверт, да, помнится, и адресован он вам, господам Коллару и Томке. Я-то сама плохо вижу…

Коллар выхватил у нее конверт и взглянул на надпись. Действительно, письмо было адресовано им обоим, но с такой оговоркой: «Вскрыть после моей смерти».

— Э-э, вот что… принесите-ка нам еще чаю.

— Гм, любопытно, — промычал Коллар, когда старуха послушно удалилась на кухню.

Он задумчиво вертел в руках конверт. На мгновение у него мелькнула мысль: быть может, покойный сообщает им о каком-то своем утаенном имуществе? Коллару приятно было потешить себя этой мыслью.