Глазами Зоны - [48]

Лаки понимал, что ее нужно скрутить, приставить нож к горлу, но самым первым, неподдающимся осмыслению желанием было – БЕЖАТЬ! Лишь бы не прикасаться к этому! Женщина была страшней десятка атомных войн, чумы и двух апокалипсисов. На фестивале уродов она могла бы разделить первое место с самкой упыря, щупальца на морде которой придавали бы ей пикантности. Конечно же, это была не Яна, которую он искал. Волосы желтые, такие жидкие, что видны вены на черепе. Глаза водянисто-зеленые, почти лишенные ресниц, нос огромный, деформированный, словно его много раз ломали, рот большой даже для такого немаленького лица, при этом губы не пухлые, а словно высушенные, подбородок, как у портового бандита.

Эта ужасная женщина Лаки больше не интересовала ни как фигура почти мистическая, ни как объект похищения, но он уже ввязался в авантюру. До того, как чудовище к нему прикоснется, надо сообразить, как выкручиваться.

Можно заломить ей руки, связать ее и сломать кристалл, тогда, по идее, зизитопы придут в себя. А если нет, если изменения в их головах необратимы? Все равно они будут дорожить заложницей и выполнят его условия.

Второй вариант, остаться и ублажить квазимодо, он не рассматривал.

– Я тебе нравлюсь! Я богиня! – говорила женщина, хищно улыбаясь. – Разденься, я хочу дать тебе имя. Между прочим, Красавчик – еще не занято.

И тут до Лаки дошло: Карандаш, Скорострел, Картошка, Крючок – все имена связаны или с особенностями мужского достоинства, или с иными свойствами интимного характера! Эта женщина – безобразная нимфоманка, у которой на уме только секс, ей ничего не светит в цивиле, зато здесь у нее настоящий гарем.

Между тем она подошла вплотную, но Лаки брезговал к ней прикасаться. Когда на ее лице прочиталось удивление, Лаки сообразил, что его начали подозревать, скользнул ей за спину и взял богиню на удушающий. В голове вертелось: «Безобразная Эльза, королева флирта»[9], однако он недооценил даму. Она попыталась выцарапать ему глаза, оттоптать ноги, а когда поняла, что ничего не получается, изо всех сил обеими ногами оттолкнулась от трибуны с кристаллом, опрокинув Лаки на лопатки. Тумба с грохотом рухнула, но Лаки не обращал на посторонние звуки внимания, у него стояла более важная задача – не выпустить жертву.

Даже когда она обмякла, он не спешил отпускать ее, подозревая в обмане. Кузя говорила, что она зарезала ее друга. Лаки встал, уставился на осколки кристалла, что перестали светиться, теперь помещение освещали только ароматические свечи. Кристаллы на браслете женщины тоже погасли. Так-так-так, и какие будут последствия?

Лаки порезал простыню на лоскуты, связал пленницу и заткнул ей рот. Обыскал помещение, под кроватью нашел совсем не женское оружие – ИЖ-«горизонталку» и патроны к нему, а также офицерский кортик.

Теперь можно посидеть, подумать. Лаки опустился на край кровати, положил дробовик на колени. Только сейчас он заметил, что артефакт на его груди больше не жжется.

Для начала надо выяснить, что стало с зизитопами после того, как кристалл разбился – они окончательно ополоумели или разум к ним вернулся. Скорее всего, эта женщина для них больше не богиня, но поведение их могло стать непредсказуемым, как у зомби, вышедших из-под контроля кукловода.

А что если подождать, пока она очнется? Лаки скосил на нее глаза, решил, что негоже богине на полу валяться, и переложил ее на кровать, похлопал по щекам. Женщина замычала и посмотрела на Лаки с такой ненавистью, что ему захотелось рассеяться на атомы. Напрягла руки, проверяя путы, уткнулась лицом в матрас, прикрылась волосами.

– Ну, что, рассказать анекдот? – спросил он, вытащил кляп из ее рта и был послан в пешее эротическое путешествие, захотел отомстить анекдотом про сталкера Петрова, который женщинам предпочитает страшных самок упырей из-за особенного устройства их ротового аппарата, но пожалел несчастную, над которой так зло пошутила природа.

– Давай так… кстати, как тебя зовут?

– Отвали.

– Отвали – и есть имя? Я не собираюсь тебя убивать и наказывать, ничего личного, просто так вышло. Как к тебе обращаться? Исида? Афродита?..

– Заткнись! Лучше бы пристрелил!

– Если очень хочется, пристрелю, но потом, – она повернула голову, обожгла взглядом, и Лаки не удержался от колкости: – Не бойся, насиловать не буду. Скажи, Афродита, что стало с твоими рабами после того, как кристалл разбился?

– Пристрели… – взмолилась она и стала биться лбом о матрас.

– Афродита… Слишком пафосно. Исида… Ися – тоже не по-славянски.

– Юлиана, – наконец представилась она. – Что тебе нужно?

Не Яна, что ожидаемо и печально.

– Уж точно не секса. Я искал девушку по имени Яна, которая скрывается в Зоне, думал, что это ты. Ошибся.

– Сволочь! – с укором бросила она.

– Гарем теперь разбежится? Карандаш, Крючок, Картошка… А я думал, за что их так? Вообще-то сволочь – это ты, превратила свободных сталкеров в фан-клуб группы «ZZ Top». Бороды нравятся? Не стыдно тебе?

– Нет. И не смешно.

– Думаю, и им сейчас не смешно. Так что отделалась ты, можно сказать, легко.

– Что дальше? – спросила она, переворачиваясь на бок.

Господи, ну и страшилище! Если после пьянки проснешься с такой, в монастырь уйдешь. «Юлиана – лучшее средство от алкоголизма».