Глазами Зоны - [46]

– Пей! Хороший самогон!

– Спасибо, мне нельзя, – Лаки отодвинул стакан, его насторожило, что остальные не пьют, он отыскал взглядом свой рюкзак: пистолет и тесак лежали сверху, никто их не тронул.

– Зря.

Слава богу, настаивать не стали, значит, не было злого умысла, просто порадовать хотели. Манерам эти люди были необучены, ели, чавкая и помогая себе руками, гремели ложками, с шумом втягивали юшку. Лаки наложил себе мясо, картошку обильно полил подливой, отправил ложку в рот и зажмурился от удовольствия, с жадностью вгрызся в кусок мяса, но не смог его разделить на две части:

– Что за зверь такой?

– Кабанчик, – ответил Крючок с набитым ртом.

Лаки поперхнулся, положил мясо на край тарелки:

– Он же радиоактивный. Может, вы еще и упырей едите, а щупальца маринуете, как кальмаров?

– Тебе радиоактивный, нам – нет, – объяснил Крючок обиженно. – Человекообразных мутантов мы не едим, да и кабанчик не совсем мутант, этот был вполне себе четвероногим и двуглазым.

– Не серчайте, мужики, мне оно непривычно. Давайте я вам анекдот расскажу?

Как он и думал, анекдот про тещу, который он рассказывал женщине в храме, не вызвал ни у кого даже улыбку. Итак, что мы имеем? Пришибленных зизитопов – полузомби-полулюдей. Девушку в храме, которая наверняка от кого-то скрывается. И кучу вопросов, но самый первоочередной – насколько опасно будет возле исполнителя желаний?

Вереницей потянулись другие вопросы: действительно ли исполнитель желаний – то, что себе представляет Лаки? Если да, что он делает с сознанием? Если дело не в нем, как женщина зомбирует сталкеров, и сможет ли она повредить рассудок Лаки? Удастся ли пронести с собой в храм хоть какое-то оружие?

Ничего непонятно, на самом деле, но единственный способ найти ответы – сходить и посмотреть, все равно не будет хуже, чем посреди пустыря во время гона мутантов, и ведь расскажи кому, не поверят!

Лаки забыл о травмированной руке, потянулся к лепешке, чтоб ее отломить, и зашипел от боли.

– Черт, надо руку обработать.

Он направился к своему рюкзаку, сделал вид, что ищет аптечку, а сам незаметно сунул в нагрудный карман небольшой нож-складень, активировал арт от «психичек» и спрятал в другой карман, пренебрегши его радиоактивностью. Может, второй раз обыскивать не будут?.. Пистолет и тесак он положил на пол, на видное место.

Помазав руку перекисью, обработав края ран йодом, Лаки забинтовал ее, повязкой остался доволен и вернулся за стол, где Дед Мороз поинтересовался подробностями того, как ему удалось выжить во время гона мутантов. Лаки понимал, что их интересует не эмоциональная часть истории, а практика выживания в экстремальных ситуациях, но вкладывал душу в рассказ, упражнялся в красноречии – тренировался перед свиданием. Закончив, спросил у Деда Мороза:

– Вижу, ты здесь за главного, но я так и не знаю твоего имени.

– Котлета, – ответил зизитоп, и Лаки почесал бровь, пытаясь найти хоть минимальное сходство.

– Почему? – удивился он, ответ еще больше его поразил:

– Таким уж уродился.

Трапеза длилась, наверное, часа два – Лаки устал работать челюстями. А может, и меньше, просто время тянулось резиной. Когда наконец все отобедали, зизитопы высыпали на улицу смотреть, как солнце касается сосновых верхушек. «А если были бы тучи?» – подумал Лаки, но спрашивать не стал, он переминался с ноги на ногу и благодарил везение, что его не стали обыскивать, и у него есть крошечная защита в виде ножа и артефакта.

Когда на его лицо упала тень, Лаки на всякий случай простился с жизнью и подумал, что он тот самый гость, что стоит у порога, прощается, но не уходит. Или просто жизнь не желает его отпускать? Оглядев благостные физиономии зизитопов, он спросил:

– Что теперь? Мне самому идти в храм или вы меня проводите?

Котлета зашагал к деревянным ступеням, кое-где поросшим мхом:

– Иди за мной, только не глупи, парень.

Лаки занервничал, а когда он нервничал, слова лились из него ниагарским водопадом:

– Желание одно загадывать или можно три? Золотая рыбка три исполняла, джинн – пока они не закончатся. Как их загадывать? На бумаге писать или можно представлять? Эй, дед… Котлета, ты что загадал? Сбылось? Слушай, а тебе со мной можно? Давай вдвоем пойдем…

– Тише!

В храме царил все тот же полумрак, только перегородки уже не было, зато в другом конце помещения, за алтарем, виднелась деревянная лестница, уходящая на второй этаж. К ней и направился Котлета, Лаки шел следом, не торопясь, исследовал храм, разрабатывал пути отхода.

Он думал, что пойдут наверх, но Котлета остановился, указал на откинутый люк в полу:

– Дальше ты один.

Лаки шумно сглотнул слюну, глянул вниз: оттуда лился знакомый уже красный свет, пахло ладаном и восточными пряностями, почему-то вспомнилась «Тысяча и одна ночь», теперь он будет в роли Шехерезады, но без эротической подоплеки.

Вниз вели не деревянные ступени, а железные, блестящие. Уже спустившись наполовину, Лаки ощутил смутное беспокойство и желание бежать, но пересилил себя, прошел лестницу и замер возле круглой бронированной двери с железным рулем вместо ручки.

Обернулся, глянул наверх: Дед Мороз не стал закрывать люк, значит, никто не рассчитывает, что Лаки вздумает бежать. Если б не Юля и не крайняя нужда, он по доброй воле сюда ни за что не приперся бы. Увидел бы, что стало с зизитопами, и рванул назад. Видимо, такое же отчаянье заставляло этих людей плевать на здравый смысл и спускаться в погребенный под землю батискаф.