Глазами волка - [34]

Юный невриец бросил последний взгляд на арену. Лев со скоростью черепахи волочил уже негнущиеся лапы. Кровавые чёрные струи расчертили ему морду и гриву. Лик вздохнул и повернулся к лесенке.

Ступени вели вниз. Холодные кирпичи нависали над головой, словно окаменевший морской вал.

Потом они шли полутёмными переходами. Кирпичная кладка приглушила голоса, но рокот барабанов Ифито казался здесь ещё отчётливей.

— Кто твоя госпожа?— спросил Лик, чтобы поддержать разговор.

— Сейчас узнаешь.

— Нет, ты сейчас мне это скажешь,— Лик ускорил шаг и прикидывал, можно ли ухватить её за косу.

— Варвар! Дай за тайну хоть немного подержаться!

Они вышли в низкую, но просторную комнату. За деревянной стеной чавкали лошади. Лик их не видел, но опознал по запаху.

Ровный и золотистый свет шёл от небольшой медной жаровни. А перед жаровней, вытянувшись на длинном ложе, лежала Мелито. Её тонкие пальцы сплелись на серебряном кубке, а незнакомое, призрачно-алое одеяние казалось лёгким, почти прозрачным.

Огонь жаровни отражался отражался в лоснящихся чёрных волосах и казалось, что по голове девушки ползает крошечный золотой паук.

Служанка подошла к изголовью госпожи и замерла с серьёзным личиком, как жрица у алтаря.

Лику снова стало нехорошо. Дело было не в том, что он увидел, звуках её голоса или тяжёлых ароматах. И всё равно в комнатке было опасно.

В знаках опасности не было нужды. Мелито не была опасна сама по себе.

Почему я так сильно её боюсь?— подумал Лик,— она не намного старше меня, и у неё нет оружия. Чем она может мне угрожать?

И он знал ответ. Да, Мелито — ненамного старше. Но она всю жизнь провела в этом коварном городе.

— Подойди поближе,— девушка улыбнулась,— Не надо бояться. Здесь безопаснее, чем в святилище. Ты ведь слышал, наверное — “Всё полно богов”.

— Эти слова мне знакомы,— отрапортовал Лик,— Я слышал их от почтенного Евдокса.

— А как правильно — “везде боги” или “всё полно богов”? Это ведь разные вещи.

— Это философия,— ответил Лик,— Я в ней не разбираюсь. Не важно, в каком порядке слова. Важно, чтобы боги остались довольны.

— То есть, мудрости ты не ищешь… Зачем же ты пришёл в наш город? Я думала, ты как Анахарсис. Отправился в путь, чтобы напитаться тем, чем мы богаты.

— Я хотел наняться в вашу армию. Не претендую на мудрость. Я слышал, что вы богаты и золотом, и вином, и всякими другими вещами.

— Говорят, мудрость — редкое сокровище. Намного реже золота.

— Вот и оставьте это сокровище себе. А мне дайте хлеб, копьё и позвольте его охранять.

— Я не состою в военном совете,— заметила девушка,— Не понимаю, зачем ты меня об этом просишь.

— Но вы очень загадочны. От такой можно ждать всего. Даже влияния на военный совет. Зачем вы меня позвали?

Лик старался отвечать как можно короче. И очень жалел, что в комнате нет Ихневмона. Хвостоволосый дак ей бы устроил!

— Может, я просто хотела на тебя посмотреть,— девушка опустила длинные ресницы,— Может, мне просто нравится смотреть на юных невриев.

— Если нравится смотреть, будет разумно заказать статую. У вас в Херсонесе, я знаю, есть отличные скульпторы. Царь Скилур купил в вашем городе для Новой Столицы двенадцать статуй. И медного коня, чтобы поставить на воротах.

— И как этот конь, ещё стоит?

— Разумеется.

— Разве царь Палак не хочет вернуться к старинным обычаям?

— Царь Палак настолько восхищён вашим городом,— ответил Лик,— что собирается присоединить его к своему царству.

— Он собирается кормить своих лошадок нашими виноградными лозами?

— Он собирается продавать зерно.

— Откуда у степного скотовода лишняя пшеница? Или меотийский царь сплавил ему всё, что не до конца сгнило?

— Это зерно из северных земель. Сарматы захватили все наши бывшие пастбища за Песчаными Мысами, но скифы по-прежнему там живут и платят подати. И сарматским князьям сейчас туго. У них есть зерно, а нужно золото и железо для мечей.

— А в северных степях откуда зерно? Вы собираете дикие злаки?

На этом месте Лик почувствовал, что наполняется гордостью. Сейчас он ей покажет! Пусть знает, что скифы — народ пусть неучёный, но всё равно умный и талантливый.

— Северные скифы — земледельцы,— гордо сообщил оборотень,— От нижних порогов Борисфена до самых неврийских земель. Если подниматься на лодке по Борисфену, то через одиннадцать дней земля на берегах станет чёрной, как ночь и щедрой, как крольчиха. Такая же, как в Ольвии, что в лимане. У этой земли одна беда — господство сарматов. Так что теперь у сарматов не меньше хлеба, чем в Меотии. Но продать они его могут только через Ольвию, остальные дороги закрыты. Так что сарматам даже зерно не идёт впрок.

— Надо же, как много ты знаешь,— девушка передала серебряный кубок служанке и та, не дожидаясь приказа, отправилась к амфоре, что стояла в углу,— Ты, похоже, неплохо осведомлён в царских делах.

— Сам царь Палак мне это рассказывал.

— Ты беседовал с царём?

— Нет. Он сказал это нам, неврийцам. В тот день, когда мы присягали, прежде чем отправиться служить на север.

— А прежде, чем пойти на службу, ты, получается, пахал? Пробовал чёрную землю на вкус?

Лик вытянул перед собой ладони.

(Как тяжело с этими женщинами! Как любят они заставлять мужчину объяснять то, что и так знают!)